НОВОЕ в эсхатологии менял: миру явлен неизвестный ранее первый закон петрополитики. Честь открытия принадлежит известному обозревателю «Нью-Йорк таймс» Томасу Фридману. Он и первооткрыватель, и глашатай социологической константы. Формулировка закона по-ньютоновски проста и неотразима: «С падением нефтяных цен уровень свободы повышается». И стало быть, напротив, чем выше ОПЕК заламывает цену за баррель, тем мрачнее сумерки свободы. Высокие нефтяные цены с неизбежностью, мол, порождают авторитарные режимы.
Фридмановская «калькуляция» свобод причудлива. Рента, профит транснациональных компаний, условия нефтяных концессий, либеральный или, напротив, авторитарный режим… Все обстоятельства якобы непротиворечиво выстраиваются под сурдинку открытого им закона. Скажем, если нефтяная рента «цивилизованно» делится в соотношении 80 к 20 к выгоде ухватистых западных ТНК, а местный президент на короткой ноге с американским послом и чтит «права человека», то при таком благом порядке вещей свободы хоть отбавляй. Но вот цены на энергоносители скакнули вверх, тут же и объявляется какой-нибудь индеец Моралес или команданте Чавес, проходит в президенты, и наступает мрак, свобода меркнет, нефтяную ренту насильно отнимают у транснациональных компаний и зачисляют в госказну, а то и вовсе подчистую нефть национализируют.
Авторитаризм пускается во все тяжкие. Нефтедоллары без счёта идут на «подкормку» низов: обитатели трущоб получают даровые образование, лечение, жилища, дети — молоко, а многодетные — пособия — словом, сплошной популизм, растрата, уравниловка и иждивенчество. Обиженные состоятельные сословия, само собой, не сидят сложа руки: предпринимают шаги, чтобы избавиться от узурпатора. И начинается уличная буза, в которую вовлекаются честолюбивые военные чины, банкиры, правые газеты и вся компрадорская рать. Длится такое прискорбное попирание свобод и предпринимательства, пока мировые цены, по обыкновению, не вернутся к исходным, низким значениям. И тогда казна узурпатора пустеет, авторитарный режим оказывается посрамлен и повергнут. МВФ даёт новому «правильному» правительству денег в долг, присылает либеральных экономистов с военной выправкой, а местные кудесники-шокотерапевты, как некий Кавалло в Аргентине, священнодействуют в монетаристских радениях затягивания поясов. Новый президент вновь играет в гольф с американским послом, а нефтяная рента, само собой, уже не расточается почем зря.
Так мир и вертится.
Рыночный мистицизм и петрогрех
Закон получился у Фридмана простеньким, но поди ты, уличи его в явных подтасовках. Первооткрыватель, похоже, вдохновлялся учением гуру либерализма Августа фон Хайека. Последнему принадлежит знаменитая максима: «Где нет собственности, нет и справедливости». Хайек твёрдо стоял на том, что это тоже закон, и столь же непреложный, как «любое из доказательств Евклида». Не подступись!
Хотел бы обратить внимание читателя, что либерализм как учение почему-то весьма склонен придавать живой социальной материи свойства неживой, физической. И это не умозрительность, а именно постулирование законов, которые таковыми, по сути, не являются. Прислушайтесь: «Где нет собственности, нет и справедливости». Вовсе не надо непременно быть заядлым социалистом, чтобы усомниться в истинности этого категорического, апологетического суждения рассерженного буржуа. Джон Кеннет Гэлбрейт называл такого рода перлы фундаментального либерализма рыночным мистицизмом. У Томаса Фридмана дело попахивает ещё и просто мистификацией. И все-таки первый закон петрополитики стоит того, чтобы принимать его всерьёз.
Без всякой конспирологии скажу, что фридмановский закон, на мой взгляд, хоть и завиральная, но значимая новация, которая впредь повлияет всерьёз на борьбу идей в мире, все более зависимом от «горячей» нефти. Ошибка идеологических доктрин так же глобальна, как и мировой рынок товаров и услуг, который жёстко стелет всем. И судя по тому, как либеральная политтусовка в России спешно, хоть и без прямых ссылок на новое «открытие», приспособила его к делу, рьяно обличая путинский авторитаризм и его «углеводородную» типологию, стоит рассмотреть более широкий контекст петростейта, то есть нефтегосударства Россия, а заодно и то, что можно назвать под сурдинку петрогрехом власти, что правит у нас в России.
Тотчас оговорюсь. Если уже при первом рассмотрении первый закон петрополитики — мистификация, не имеющая никакого познавательного смысла, это дела не меняет, потому что запущенная в оборот массмедиа новация — не какая-нибудь сиюминутная придумка, а фрагмент большой и сложной геополитической интриги, остриём направленной против национальных интересов России.
Плутон сходит
с орбиты
«Россия лишь планета в солнечной системе Запада, — метафорой небесной механики раскрывает геополитическую конфигурацию «восьмёрки» политолог Дмитрий Тренин из Московского центра Карнеги — американского заведения в Белокаменной. — Ход событий, а не политическая воля уводит Россию с орбиты Плутона». (Плутон — самая периферийная планета, обращающаяся вокруг Светила.) Пожалуй что и так. Из мирового захолустья — ближе к авансцене — президент Владимир Путин неспешно и осмотрительно выруливает.
«Россия намерена править Европой», — заламывают руки «алармисты» на Западе. «Путин — король на европейской сцене»! Ой ли? Король, которого не допускают на закрытые вечери «восьмёрки», где решаются судьбы стран, экономик, мировых валют? Политики и эксперты Запада наперебой верещат, что Кремль занялся энергетическим шантажом Европы. Обозреватели как по команде уличают премьеров стран ЕС: дескать, жёстко выговаривая России за права человека, с глазу на глаз они заискивают перед российским президентом. Ведь Россия обеспечивает треть поставок газа в Европу. Европа страшится замёрзнуть, если московиты перекроют задвижки, как это уже было под позапрошлый Новый год, когда Украина рассорилась с Кремлём, а некто Ивченко, глава «Укрнефтегаза», важно переговаривался с «Газпромом» через переводчика с русского! «Незалежники» опять крали газ, оплаченный Западной Европой, но еврокомиссары выговаривали почему-то России.
«Ярлык энергетической сверхдержавы… нарочно вбрасывается», — попрекнул наш президент западных визитёров из ведущих массмедиа. «То, что хорошо для «Газпрома», хорошо и для всего мира», — тем временем успокоил, нечего сказать, председатель совета директоров «Газпрома» Дмитрий Медведев. Вице-премьер радикально перефразировал знаменитое высказывание президента «Дженерал моторс», который скромно подразумевал под своим «о’кей» только Соединенные Штаты, а не весь подлунный мир. Но в наш век глобализации, очевидно, такая мера экономического могущества устарела. Медведев определил «Газпром» как гибрид — и не частная, и не государственная корпорация. Эта двоякость дорогого стоит. Некто Стил из «Гардиан» на полном серьёзе поведал, что «Россия намерена править Европой» из билдинга на улице Намёткина, «если не всем миром…»
Все эти страхи, преувеличения и просто несуразности имеют, на мой взгляд, один знаменатель: Россию, действительно, самим ходом вещей, а именно фантастическим ростом цен на энергоносители, нестабильностью в странах Персидского залива, перераспределением потоков стратегического энергетического сырья в пользу Китая, Индии и «азиатских тигров», невольно вынесло на стрежень мировой геополитики.
Время лихое, что и говорить. Ведь крестовому походу за демократизацию Большого Ближнего Востока, под благовидным предлогом которого происходит контратака транснациональных нефтяных компаний и администрации Буша, ещё не сыграли отбой. Цель-то нешуточная — силовыми и всеми иными, по большей части насильственными, средствами восстановить статус-кво, который существовал в мировом нефтяном бизнесе до злосчастной войны Судного дня 1973 года. Тогда арабские страны впервые решились на нефтяное эмбарго Западу. Цена барреля нефти в одночасье подскочила с 1,8 до 8,3 доллара. И это было подлинным светопреставлением, как высказался генерал Александр Хейг, помощник президента Никсона по национальной безопасности, тот самый, который позднее, при Рейгане, возгласил, что «есть вещи поважнее, чем мир».
Похоже, такая «вещь» теперь сыскалась. Это — нефть Ирака, на силовой захват которой Соединённые Штаты затратили уже более 400 млрд долларов. Живая нефть в обмен на безудержную, что называется, от пуза, эмиссию американского доллара, — источник, из которого во многом финансируется, как судачат некоторые злоязычные аналитики, экспедиционный корпус в Ираке и Афганистане.
Вселенская свара республиканской администрации и демократического большинства Конгресса вокруг безнадёжной иракской ситуации «цуцванга» никак не уймётся, но межпартийные дрязги не затмевают общности вожделений американского истеблишмента, чтобы США сохранили за собой, если судьба смилостивится, контроль за иракскими нефтяными месторождениями, по некоторым данным, крупнейшими в мире. Ставки всё возрастают: республиканская администрация разом ныне выложила на кон 100 млрд долларов и наверняка потратится ещё пуще, чтобы выбраться, сохранив лицо, из багдадского пекла, но не так, чтобы и след их простыл, а с прибытком нефтяных активов — на долгую поживу американским корпорациям.
Вернёмся, однако, к «креативу» — первому закону петрополитики. Это изобретение современного фарисея из «Нью-Йорк Таймс», на мой взгляд, является не просто ключевой идеологемой «неподкупных» американских массмедиа, но и новейшим мейнстримом нефтяных ТНК и западных правительств. Фридмановский философский камень — своего рода фомка, с помощью которой дядя Сэм вознамерился взламывать экономические суверенитеты отбившихся от рук нефтяных автократий в Южной Америке и на Ближнем Востоке. Этот политологический перл — такое же измышление лукавого, в просторечье дурка, как и «СССР — империя зла», и «страны-изгои». В том же ряду обманок и «злодейский» режим «багдадского тирана», который будто бы упрятал в погребах и чуланах своих мраморных дворцов тайные лаборатории, где учёные-затворники, чуть ли не цепями прикованные к высокотехнологическому оборудованию, лудили ОМП (оружие массового поражения).
Демонизация России как энергетического монстра, шантажиста и врага свободы, — неотложная задача, вселенский пиар, средство морального подавления российской правящей элиты. На нашей, российской стороне западники приняли пас налету. Фальшивую идеологему Фридмана о петрократии подхватили такие, смешно выговорить, «мировые авторитеты», как тот ещё курилка Егор Гайдар, который в бытность свою и.о. премьера при Ельцине всего-то был проворным служкой — исполнителем «вашингтонского консенсуса». Горе-макроэкономист ныне озаботился мрачной перспективой отдаления от Запада страдающей нефтедолларовыми избытками российской власти, попранием гражданских свобод и выбросом на помойку демократического проекта «младореформаторов» 90-х годов. Гайдар озабоченно доносит на Запад предостережение, что Россия испытывает искушение фашизмом, а в правящей корпорации якобы засели шовинисты, которые втёмную используют вылазки уличной шпаны-скинхедов для своих тайных, далеко идущих целей. Толки, что Россия якобы «брюхата фашизмом», либеральный ветер давно носит между Александр Хаусом на Якиманке и Пенсильвания-авеню. Подобно котировкам на биржевых площадках мира, идеологические рынки тоже крепко повязаны и друг другу вторят. Эти вселенские идеологические плакальщики и лжецы знают своё ремесло, а прозападная публика в Москве скорбит и все чаще, с печалью в глазах, воздыхает об атмосфере свободы 90-х годов, попранных надеждах, прочь изгнанных во глубину сибирских руд.
Взгляд мыши на крупу
Что и говорить, при «царе Борисе» Запад и беззаветные наши либералы душа в душу долго нарадоваться не могли. Геополитические интересы Ельцина (справьтесь у Коржакова), не простирались дальше Барвихи и дачных окрестностей. Этот сумасброд, если уж ему какая-нибудь «благочестивая» нелепость из либеральных святцев втемяшивалась в голову, так он с ней не расставался. Прибившийся от безысходности к «демократам», в президентах Б.Н.Е., словно его черти расхватывали, с утреннего бодуна уже с пристрастием допытывался у себя, порушившего пол-России: «Что я ещё не сделал для (демократической) Украины?» А Путин, чуждый покаянных чувств гэбист, напротив, держал думку, что бы ещё сделать, дескать, такого, чтобы «незалэжники» в Киеве наконец вспомнили, какой у них на самом деле «размер шляпы», и прониклись хоть какими-то прагматическими соображениями, а не тем, как зараз ещё круче насолить России ради своего мечтательного атлантического выбора. При Путине вновь отыскались запропастившиеся наши геополитические интересы в СНГ. Россия становилась все более практичной, несговорчивой, а российский бизнес скупал за долги активы соседей.
Негласный вроде бы раздел сфер влияния с Америкой произошёл, но это была лишь видимость, сновидение, о котором теперь неловко и вспоминать. С поразительным легкомыслием «питерские» принимали за чистую монету посулы янки, гораздых выписывать бестоварные чеки. И впрямь, вскоре и на «оранжевом» Крещатике, и в «демократической» Грузии, и в виноградной Молдове, и в тяжбе вокруг непризнанных государств на Южном Кавказе — осколках империи — Москва получила окорот. Под улюлюканье западных СМИ: «Русские идут!», Кремль на поверку не добился никакого, хоть на вершок, геополитического прорыва.
Даже изгнание американских вояк с военной базы в Ханабаде, последовавшее после подавления президентом Каримовым путча исламистов в Андижане, которым, к слову, немало порадели американские «правозащитники», было не московской, а скорее пекинской корректировкой статус-кво в Центральной Азии. Напоровшись на острый локоть дяди Сэма повсюду на геополитической меже Беловежья, новые империалисты в Кремле угомонились. Зато из геополитических форпостов в дальнем зарубежье, Камрани и Лурдесе, Москва, к изумлению всего мира, опрометчиво ретировалась.
Стивен Коэн, вдумчивый и доброжелательный к нам американский аналитик, прямо говорит, что Россия смиренно не пускает в ход свои геополитические козыри, чтобы упредить прорыв Америки в Евразию. Пожалуй, это взвешенная оценка. К слову, Коэн, которому принадлежит любопытная книга о Бухарине, хотя, видит Бог, не стоил этот недоучившийся марксист такого внимания, был одним из немногих экспертов, которых президент Буш-старший позвал на закрытое совещание, где обсуждалось, как же быть впредь с наследием заядлого конфронтационного мышления в отношениях сверхдержав, коли Горбачёв братается с Западом и направо-налево задарма распродает наследие ялтинского мира.
В статье «Америка развёртывает новую холодную войну» в журнале «Нэйшн» Стивен Коэн приводит ценное свидетельство о том давешнем совещании в Белом доме: «Я сам был свидетелем разногласий накануне Мальты в его (Буша-старшего)… расколовшейся внешнеполитической команде». Президент Буш считал, что холодная война закончена. Однако многие его советники, представители элиты и СМИ, напротив, настаивали не мешкая и не чинясь «ковать железо». «Точку в этих спорах поставил распад СССР в декабре 1991 года», — пишет Коэн. Америке выпал геополитический джекпот. И американский истеблишмент, официальные круги и СМИ повадились изображать окончание холодной войны не как совместное решение России и США, а полную викторию Америки и поражение России. Такой триумфаторский подход принёс одни злосчастья Америке. Триумфаторы напропалую вмешивались во внутренние дела России, и им это вышло боком. «Холодную войну возобновила не Россия, а Америка», — справедливо настаивает Стивен Коэн. Из Вашингтона участился поток антироссийских «булл». Пятнадцать лет официального притворства о стратегическом партнёрстве с Россией превзошли с лихвой всю меру вещей. Даже видавшего виды Коэна ошеломил вашингтонский доклад Совета по международным отношениям, в котором подвизаются отставные и вновь метящие в воеводы политики. Докладчики без обиняков советуют Белому дому не признавать президентские выборы 2008 года в России легитимными, если их клиенты-либералы останутся несолоно хлебавши.
Стивен Коэн не скрывает своей острой, всё возрастающей тревоги. Вот перечень его жёстких, нелицеприятных выводов. Новая холодная война с Россией накатывает и она может стать даже опасней конфронтации советских времён. Интервенционистский зуд Вашингтона доходит до «провокаций о необходимости свержения Путина». А тем временем «последовательный западник», в трактовке Коэна, Путин отвергает требования части своего окружения ужесточить курс в отношении Запада. Совсем напротив, во всём американском истеблишменте, и это ценное свидетельство для нас весьма осведомленного эксперта по России, не осталось ни на слуху, ни в кулуарах политиков, выступающих против новой холодной войны. Вовсе неслыханное дело, такова уж разительная перемена в вашингтонских верхах, но лоббистские группировки поборников новой холодной войны, как традиционной, так и новой формации (некоторые из них финансируются враждебными Кремлю олигархами), действуют почти беспрепятственно.
Фридмановский закон, взывающий к попранной свободе для всех «угнетённых» авторитарными режимами, разжившимися на дорогой нефти, на самом-то деле воплощает лишь скорби дельцов-менял с Пятой авеню. Они играючи вытянули из России в беспутные 90-е годы сотни миллиардов долларов природной ренты и прибылей, что переправили «за бугор» российские олигархи, а теперь, положив глаз на каспийскую и сибирскую нефть, испытывают мильон терзаний. К слову сказать, по последним аналитическим оценкам, обороты финансового капитала в мире, этой «алхимии денег» по Соросу, уже втрое превосходят по величине стоимость мирового производства реальных благ. Стоимости мнимые, виртуальные, обращающиеся в «экономике казино», жаждут превратиться во что-то материальное, вещное — нефть, медь, платину, золото. Потому-то американские дельцы глядят на сибирское эльдорадо как мышь на крупу. Тогда как некие русские нувориши, втёршиеся в круг российской элиты, негодует Андерс Аслунд в газете «Речь Посполита», осмеливаются перечить нефтяным интересам Америки на постсоветском пространстве. «У Америки нет причин ласково относиться к России», — говорит он. А Путин повинен в том, что порвал с почитаемыми на Западе принципами демократии.
Кто этот рассерженный господин? А, старый подельник неунывающего Чубайса по тёмным делам Госкоимущества времён ваучерной приватизации. Вот он и нахваливает «блестящий» результат приватизации российской «нефтянки» в 90-е годы. Когда к российскому нефтяному пирогу, выждав, подоспели западные «инвесторы», даже саудовские шейхи всполошились: уж не спятили ли в Москве, распродавая по дешёвке баснословные нефтяные активы? Не началось ли второе пришествие картеля «Семь сестёр»? Дэниэл Ергин в бестселлере «Добыча. Мировая история борьбы за нефть, деньги и власть» повествует о золотом веке, когда «Сёстры» держали всю мировую добычу и торговлю нефтью. Американский нефтяной картель уже к 1943 году владел 43% нефтяных ресурсов Аравии и в 19 раз (!) увеличил прибыль.
Ергин, между прочим, свидетельствует, что Альберт Шпеер, нацистский министр вооружений, в показаниях 1945 года обмолвился, что одной из главных целей нападения Гитлера на СССР был захват бакинской нефти. Есть и документальные свидетельства, что германский генштаб, заключая Брестский мир 1918 года, тоже горячо стремился получить бакинскую нефть, но англичане и турки опередили кайзеровские войска.
А вплоть до 1917 года бакинскими промыслами владели Нобели и Ротшильды. Ещё в мае 1895 года Рокфеллеры, Нобели и Ротшильды ударили по рукам о разделе мирового рынка нефти. Америке досталось 75%, а русским нобелям и ротшильдам — 25%. Российский генштаб и правительство воспротивились сделке. В отместку представители «Семи сестёр» вознамерились «разбить русских в навязанной ими игре», но судьба распорядилась по-своему. Большевики национализировали нефть, и след Нобелей на Апшероне быльём порос. Удивительно и неисповедимо, но ветер истории вернулся по-библейски на круги своя. Во многом схожая чужеземная интрига вокруг каспийской нефти возобновилась в наши дни. Мусаватиские ветхие предания вновь востребованны, а режим Алиева-младшего в Баку под тесной американской опекой уже перекрыл северный выход каспийской нефти в Новороссийск.
Было время, в годы первого президентства Путина, когда западные нефтяные ТНК в Кремле приваживали. За коврижки заманчивого, хотя и призрачного стратегического партнёрства с Западом Россия рассталась с полным нефтяным суверенитетом. Изрядную долю акций в Тюменской нефтяной компании и ЛУКОЙЛе получили западные инвесторы. Смекалистый Фридман российский укрылся за спиной «Бритиш петролеум», а англичане зарегистрировали совместное с олигархом предприятие «ТНК-ВР» на Виргинских островах. Американская «Коноко Филлипс» отхватила, с благословения Кремля, 20% акций ЛУКОЙЛа. И тут же настырно ещё затребовала опциона на изрядный пакет лукойловских акций. Ныне «Газпромнефть» сделала предложение «Коноко» о создании в России совместной нефтяной и разведочной компании, в которой контрольный пакет за американцами, но в неясной перспективе российская компания будет владеть 50% плюс одна акция.
За всем этим торжеством открытого рынка в либеральной России уже не первый год, недоумевая, наблюдали в странах ОПЕК. Ведь если на то пошло, «Семь сестёр», прежде всемогущие «владычицы морские», давно уж ходят в «бесприданницах». Крупные нефтяные месторождения везде, даже в малых и кротких странах, давненько национализированы. И лишь великая Россия приваживала до последнего времени транснациональные компании, знаменитые своей алчностью.
Президент Путин, выступая на форуме по глобальной безопасности в Мюнхене, в сердцах попрекнул западный политический истеблишмент тем, что уже 26% нефтедобычи в России контролирует иностранный капитал, что, мол, ещё вам нужно? В самом деле, где ещё во всем мире по нынешним временам такую «малину» для ТНК сыщешь? Только ведь укор этот российская власть должна обратить прежде себе самой. «Либерализм» и потачки ТНК остаются без воздаяния со стороны тех, кого Кремль привадил и подпустил к своему заветному — нефтяной ренте через совладение капиталом нефтедобывающих компаний.
Замысел Провидения
Широкая масленица для нефтяных ТНК в России оборвалась после Беслана. В обращении президента к нации прямо было сказано, что против России, оказывается, ведётся извне война и много объявилось охотников отхватить от неё, России, жирный кусок. Первым о том же предостерегал ещё век назад Дмитрий Менделеев в своих «Заветных мыслях»: «Россия — лакомый кусок для соседей с Запада и Востока, потому что многоземельна… Россия владеет двумя миллиардами десятин земли… Её почва и недра… богаты всем, что более всего нужно людям — от плодородия чернозёма и богатств лесами, нефтью и каменными углями»
Великий учёный, как бы сейчас сказали, был просвещенным русским националистом и поборником политики протекционизма. Он размышлял о глубинной связи промышленности с историей — «при помощи капитала и с государственностью — при помощи общего умножения достатка». Протекционизм, говорил он, не может дать проку, если ограничиться одним обложением ввозных товаров пошлинами, «необходимы не только большие запасы знаний и крупные капиталы, но и частная предприимчивость, воспитываемая условиями всего гражданского строя страны, уважением к труду и такою самостоятельностью, которая обыкновенно называется свободой». «Манчестерцы», продолжал Менделеев, то бишь последователи Адама Смита, считают дело промышленности «вольным, предоставляемым личному соперничеству (конкуренции)». Полное невмешательство государства в дела промышленности учёный считал опрометчивым: «Немного надо сообразительности, чтобы уразуметь наибольшую пользу от фридетёрства, свободы торговли для стран с развитой уже промышленностью и торговлей, а протекционизма для стран, в которых надо эти последние развивать или даже начинать. Как для фридетёрства важен пример Англии, так для протекционизма важны быстрые успехи Соединённых Штатов». Это острая ремарка к ведущимся у нас сейчас спорам о присоединении России к ВТО на кабальных условиях Запада.
К слову сказать, Дмитрию Менделееву принадлежит исследование «переделывающей промышленности Соединённых Штатов», предпринимательский дух которых он ставил высоко. И как же, наверное, был бы изумлён учёный нынешней непоколебимой «верой» американского правящего класса, что «контроль США над нефтяными месторождениями, где бы они ни находились, является частью замысла Провидения». Этими «верованиями» руководствовался и президент Рональд Рейган, слуга корпократии. «Это был человек, — с иронией пишет Джон Перкинс, автор бестселлера «Исповедь экономического убийцы», — подчинявшийся указаниям свыше, знавший, что значит действовать по указке». Пожалуй, Джон Перкинс и есть тот истец, который своей покаянной, шокировавшей американский истеблишмент книгой-свидетельством разоблачил заведомую лживость первого закона петрополитики — краплёной карты нефтяных ТНК.
«Сёстрам» приходится изворачиваться
Американский еженедельник «Ньюсуик» предается ностальгии: «В свое время на любом рынке нефти господствовали «семь сестёр», семь гигантских компаний». Это счастливое время кануло. От Ближнего Востока до Мексики «сёстры» лишились своих привилегий и концессий. Теперь, дескать, чтобы получить доступ к нефти, им приходится изворачиваться. Нефть, увы, принадлежит национальным государствам. А что же в этом дурного? Если доход от нефтяной ренты из барыша нефтяных компаний и источника благоденствия «золотого миллиарда» перешёл в руки национальных правительств, на которых лежит обязанность кормить своих граждан и развивать экономику?
Оказывается, непростительный грех в том, что «вся мировая торговля нефтью живёт по законам свободного рынка (в кругу серьёзных западных экономистов мало кто оспаривает, что гигантские транснациональные компании являются «заменой» рынка, а вера в рыночное провидение, по Адаму Смиту, лишь лицемерная дань «староверской» догматике). Распоряжающиеся же нефтью национальные государственные монополии якобы отличаются «сверхнизкой эффективностью».
Итак, «семь государей» сидят на национальных ресурсах нефти как собаки на сене и попросту расточают их. Но, помилуйте, ведь ОПЕК (почти половина мировой добычи) — это картель четырнадцати стран-экспортеров, и цена нефти, стало быть, никакая не рыночная, а назначенная, регулируемая гласными соглашениями о квотах и потолках добычи. Предложение нефти на рынках регулирует не рынок, а кран на устье скважины. Риторика свободного рынка здесь попросту неуместна. «Эксон» — крупнейшая в мире частная акционерная компания, но и она торгует своей нефтью по всему миру по ценам ОПЕК. Что же до якобы заведомой порочности государственной собственности, то эффективность советской нефтяной промышленности на поверку была вдвое-втрое выше, чем у частников из ЮКОСа, которым не перестают петь гимны либеральные псалмопевцы. Да и норвежская «Статйол», одна из лучших и успешнейших в мире нефтяных компаний, государственная.
Ясно, что «Ньюсуик» попросту «разводит» почтенную публику мифами о попранной свободе рынка на нефтяном поприще, где цена барреля ещё со времен первого арабского эмбарго решается силой оружия, дипломатии, угроз, компромиссов и сговоров. Однако эти поношения «семи государей» — обыкновенный китч, агитка, в отличие от искусной и казалось бы диалектичной вязи построений Томаса Фридмана с его законом петрополитики. А на поверку те же лукавство, передержки и простая подмена понятий, что и в «Ньюсуике».
Первое доказательство своего закона Фридман изложил в респектабельном «Форин Афферс» для узкой политической и интеллектуальной элиты. В последующем опусе в «Нью-Йорк таймс» он уже бойко комментирует закон как некую данность на фоне мировых событий и как бы сам на себя ненароком ссылается.
Фридман взывает: рятуйте, люди добрые, «Уго Чавес послал британского премьера Блэра ко всем чертям, а следом-де послал по тому же адресу американский план создания зоны свободной торговли в Северной и Южной Америке. От себя могу добавить, что президент Чавес выступил и со встречной инициативой создания латиноамериканского рынка, подобия ЕС, но без участия гринго, то бишь наследников доктрины Монро с Севера.
И вот глубокомысленный Фридман вновь «заводит карася за камень», размышляя вслух: «Стал бы Чавес так задираться со Штатами и это сходило бы ему с рук, если бы баррель нефти стоил не 60, а 20 долларов? Ему пришлось бы заняться развитием предпринимательства, а не просто стричь купоны с нефтедобычи».
Вопрос, казалось бы, заковыристый, на засыпку. Да не тут-то было! На деле в Венесуэле, вырвавшейся из когтей ТНК, национализированные нефтепромыслы многократно увеличили доходы государства. Высокая цена барреля взметнула совокупный потребительский спрос в экономике, что повлекло рост всех секторов хозяйства Венесуэлы и потребительских расходов. Разве это не свидетельство здорового экономического роста?
Зададим и встречный вопрос: а кто, если на то пошло, до Чавеса «стриг купоны» латиноамериканской нефтянки? Есть достоверные свидетельства из первых рук уже упомянутого Джона Перкинса: «Из каждой сотни долларов, извлекавшихся из ливневых лесов Эквадора, нефтяные компании забирают 75 долларов. Три четверти оставшихся долларов идут на выплату внешнего долга». Эту достоверную и разительную калькуляцию распределения нефтяной ренты приводит знающий и посвящённый в поднаготную эксперт, который консультировал правительство Эквадора, выполняя специальную миссию от американских властей под прикрытием частном консалтинговой компании.
Это «доброхотство» до сих пор камнем лежит на совести американца линкольновских убеждений, который нашёл в себе силы порвать узы корпоративной круговой поруки. Перкинс срывает покровы: «Из тех крох нефтедолларов, что остаются в стране, львиная часть расходуется на армию и правительство. На здравоохранение, обучение и пособия беднейшим слоям эквадорцев перепадает лишь 2,5 доллара от каждой сотни нефтяной выручки». Таковы оказались вершки и корешки нефтяного бума 70—80-х годов. Вот вам и вся жатва свободы, а заодно и верный оселок первого закона петрополитики.
А в самой взбунтовавшейся Венесуэле при либеральном компрадорском режиме транснациональные нефтяные компании разве не обдирали страну как липку?
Томас Фридман простирает свой первый закон петрополитики и на Ближний Восток. «Случайно ли единственная подлинно демократическая страна в арабском мире (Ливан) не имеет ни капли нефти?» — осенило, по собственному признанию, Фридмана. Ему как-то и в голову не пришло, что Ливан — климатический и туристический рай, миллионы туристов оставляют здесь миллиарды долларов. В Бейруте до гражданской войны и израильского вторжения 1982 года процветали финансовый и торговый бизнес.
А вот в Аравийской пустыне ни капли пресной воды. Страна нажила благосостояние исключительно на нефти. Но как была Саудия деспотией, не ведавшей гражданских свобод, когда король наполнял первый ларец золотом от щедрот американской нефтяной компании АРМАКО, так и поныне, когда саудовские принцы имеют дипломы Гарварда и Лондонской высшей школы экономики, мало что со свободами и демократией в феодальном ваххабитском королевстве поменялось, хотя нефтяные цены успели за эти времена трижды взлететь и упасть. Вот простые, самоочевидные соображения, в пух разбивающие «евклидову» стройность закона петрополитики, но тёртый калач Фридман ими храбро пренебрёг.
Как, однако, ни притягивай факты и тренды за уши, никакой устойчивой и действительной корреляции между колебаниями цен на «черное золото» в мире и расширением или сжатием политических и экономических свобод в нефтедобывающих странах не прослеживается. Но если доказательств эмпирических кот наплакал, то, чтобы подкрепить «эврику» находчивого Фридмана, в ход идут свидетельства «экспертов», нанятых «филантропами» из транснациональных компаний, и чуть ли не математические доказательства и экстраполяции. Наукообразные выкладки выстраиваются в форме строгого графика, «на одной оси которого»… и так далее. Словом, пошла писать губерния. Сакраментальное уравнение «свобода = нефтяные цены» обратно пропорционально подкрепляется чёртовой дюжиной «параметров», среди которых «численность демократических кандидатов, избранных в парламент», «открытие и закрытие газет» и прочее. Лишь мельком упомянута приватизация нефтяных активов как некое всенепременное обеспечение свобод для туземцев, залог демократии и посрамления тиранов.
Первый закон петрополитики никому не даёт потачки. Все режимы ранжированы по одной колодке, на единый американский аршин «прав человека». И получается, что в этом построении шеренг экзаменуемых стран и режимов под одну гребёнку стригут — судят Россию, Чад и Нигерию. Более нелепого аршина для измерения реального состояния государств и обществ, принадлежащих к разным, несопоставимым цивилизационным мирам, и не выдумать, но… «закон есть закон».
Чистейший Оруэлл!
Фунт живой плоти
«Нам платят и хорошо платят за то, что мы обманным путём выводим из разных стран мира сотни миллиардов долларов», — ангажировала новобранца Перкинса искусительница-наставница в крупной частной консалтинговой корпорации. Последняя в сообщничестве с американскими спецслужбами пестовала кадры экономистов-консультантов. Их приставляли советниками к правительствам стран третьего мира. В своём узком кругу они цинично называли себя ЭУ — экономические убийцы.
Разоблачения раскаявшегося «ренегата» Перкинса, который сам был не последней сошкой в наёмной «королевской рати» транснациональных компаний и банковского капитала США, — неопровержимый, саркастический комментарий к первому закону петрополитики. «Мы, ЭУ, — кается Перкинс, — несём ответственность за очень многое, и в частности за локальные войны. Мы воевали за власть, деньги и прочие ресурсы». Бывший лазутчик-янки при дворах компрадоров без прикрас раскрывает экономическую подоплёку того, как обирают страны, располагающие нефтяной рентой. «Как члены мафиозных группировок, ЭУ «делают одолжение» — миллиардные займы для развития инфраструктуры нефтедобывающих стран. Деньги не уходят за пределы США: от банкиров они переводятся подрядчикам. Не проходит и нескольких лет, как правительство-должник оказывается несостоятельным и попадает в ситуацию дефолта».
Многие страны угодили в эту западню, включая Россию. «И вот тогда мы, подобно мафии, требуем «шейлоковского» фунта живой плоти», — срывает покровы «либерализации» экономики ограбленной страны «отщепенец» Перкинс. Попавшая в опеку менялам страна расплачивается своим драгоценным природным сырьём, размещением на своей территории военных баз и безжалостным урезанием социальных расходов казны.
А фридманы всё видят как бы в перевёрнутом зеркале: «нефть подрывает демократизацию». Это как? Нефтяные доходы, оказывается, позволяют непомерно увеличить «попечительские» социальные расходы. «Чикагская школа» ещё одного Фридмана, видного экономиста, считает это пагубой для свободного рынка. Вспоминаются оглашённые, доморощенные наши «младочикагцы», которые в начале 90-х с улюлюканьем «Собес!» разрушили одну из лучших в мире советскую систему социальных гарантий.
Выходит, по фридманам, если дети бедняков болеют рахитом из-за того, что нефтяную ренту небогатой латиноамериканской страны прикарманили транснациональные компании, это лишь достойно сочувствия, зато все чисто по части свобод, потому как авторитарные и популистские поползновения удерживаются в узде, а смутьянам вроде Чавеса не на что задабривать чернь и сеять смуту.
Далее и вовсе перл: «Один молодой иранец (видать, местный Митрофанушка. — В. П.) якобы признался Томасу Фридману: «Если бы не было нефти, мы могли бы жить, как в Японии!» В нехватке, понимай, лишь одно — кимоно! Увы, иранским аятоллам и президенту Ахмадинежаду закон петрополитики не указ. Экспорт нефти приносит Ирану 35 млрд долларов прибыли. В стране ныне построят за год на нефтедоллары 300 тыс. жилищ, а субсидии национальным потребителям на энергоносители составляют 10% ВВП. Кошмар! Страна себя губит. «А правительства демократических стран вынуждены раболепствовать перед такими нефтяными диктаторами, как Иран». Давайте-ка рассудим не горячась, г-н Фридман. Иран продаёт на рынках нефть, а покупает западные товары и технологии по ценам, в которые сполна включены затраты на вздорожавшие энергоносители. Где раболепство?
Сомнительно, чтобы такой осведомлённый человек ни сном ни духом не ведал о подноготной того, чем промышляют западные нефтяные ТНК в странах, на которых лежит печать сырьевого проклятья. Если миллионам страждущих в странах третьего мира перепадало лишь три целковых от каждой сотни нефтедолларов, выкачанных из страны, то все эти турусы на колесах о петроавторитаризме — ненавистнике свободы — сплошное фарисейство и вздор.
Свобода по Фридману — «маточное» слово глобалистского новояза. Оно столь же священно, как и евангельская благодать. Когда президент Буш-младший на весь мир возвещает, что Америка вторглась и оккупировала Ирак с единственной богоугодной целью приобщить иракцев к благам свободы и демократии, в самой одноэтажной Америке это отнюдь не было воспринято как издёвка над здравым смыслом. Конгресс и обыватели дружно вторили друг другу: «Аллилуйя!» Заподозрившие неладное не смели роптать.
Сахалинское бесстыдство?
«В России государство занялось воровством в особо крупных размерах. Покончено с верховенством закона» — это скорбное известие привез из Москвы и напечатал в «Нью-Йорк геральд трибюн» Роберт Амстердам, совладелец канадской юридической фирмы, защищающей интересы Михаила Ходорковского в международных судах. Делаю скидку на адвокатскую ангажированность делами клиента, но вряд ли сведущему и тёртому юристу вовсе невдомёк сомнительная законность приснопамятных залоговых аукционов 90-х годов. Тогда порядком издержавшееся ельцинское правительство затеяло игру в поддавки в мнимыми заимодавцами, «перехватив у них денег до получки».
«В Одессе каждый, у кого в кармане завелось десять тысяч, считался миллионером». Вот такого калибра «магнаты» из бывших кооператоров и выжиг кредитовали российскую казну, а затем им отписали «за долги» нефтяные компании с миллиардами баррелей нефти в закромах. Этот «первородный грех» новорусского олигархического строя никогда не будет замолен, даже если перекупкой краденого займутся и «добросовестные» инвесторы из избранного круга мировой корпорократии, который и представляет стряпчий Роберт Амстердам. Все наслышаны, какими нехитрыми уловками многомиллиардные государственные нефтяные и металлургические активы очутились на балансе ЮКОСа и других олигархических кланов.
В 90-е годы, когда автор этих строк отвечал в коллегии Госналогслужбы России за сбор недоимок с крупнейших компаний-налогоплательщиков, весьма непростым, но вовсе не безнадежным делом было для профессионалов-налоговиков распутывать замысловатые схемы уклонения от уплаты налогов. Трейдерские сделки с двойным дном, проделки во внутренних и багамских офшорах — это воистину эпическое воровство с немалым пылом теперь обличают даже бывшие сотрудники ельцинской администрации и долго помалкивавшие застрельщики обвальной приватизации.
Так что вопрос, кто на самом деле погряз в воровстве в особо крупных размерах, если попомнить ельцинскую «растащиловку», — вовсе риторический. Но стряпчий Р. Амстердам и западные масс-медиа настырно грешат на путинскую администрацию, как если бы до пришествия «питерских» во власть в авгиевых конюшнях туземного либерализма все дышало озоном. В Брюсселе, в Европарламенте вновь загоношилась старушка Европа. Русофобские страсти подвигли депутатов сызнова сочинить резолюцию против имперских поползновений России — нефтегазового шантажа с Востока сообщества европейских демократий.
Как поведал не без иронии автору этих строк независимый депутат Европарламента Джульетто Кьеза, побывавшй недавно в Москве, не старожилы ЕС, а новая Речь Посполитая задаёт тон всей антироссийской интриге в Брюсселе, а пан Качиньский и присные в неистовом своём раже уже не дают никому потачки. Кремль, дескать, повинен в самом вопиющем покушении на святая святых рыночной экономики за последние два десятка лет. «Московитам» мало-де показалось выкуривать западных инвесторов с российского энергетического рынка, они ещё норовят пробраться в вотчины транснациональных компаний — сбытовые сети природного газа в Западной Европе.
Сверхприбыльный бизнес энергетических рынков, где сырье, свободные ресурсы газа распродают втридорога, давно поделён-переделён. Потуги «Газпрома» перехватить акции сбытовых сетей газа в странах ЕС приравнены газетой «Интернэшнл геральд трибюн» к налету. На этом фоне «вторжения варваров» страдальцы из ЮКОСа и вовсе уже выглядят херувимами, закованными в железо. Так что лукавая адвокатская эскапада Амстердама не простой поклёп на российскую власть, а лишь ещё один фрагмент системной дискредитации российской правящей элиты как корпорации, дела, намерения и репутация которой настолько сомнительны, что впору задуматься о её легитимности.
«Сахалинское бесстыдство» — заголовок в «Файнэншл таймс». Статья о том, как Кремль «наезжает» на многострадальный консорциум транснациональных компаний, инвесторов проекта «Сахалин-2», крупнейшего в мире по запасам сырья и инвестициям и единственного, где зарубежные компании оказались допущены к вольготной эксплуатации национальных нефтяных ресурсов, по сути, на колониальных условиях. Российская власть словно внезапно опамятовалась, обнаружив пропажу. Заваривался сыр-бор, тяжба не на шутку.
На сахалинском шельфе залегают фантастические объёмы нефти и газа. Сахалинское соглашение о разделе продукции (по пресловутому и до сих пор не отмененному закону о СРП) — самое крупное головотяпство ельцинского режима. Оно сравнимо лишь с продажей индейцами острова Манхэттен голландцам за охапку блестящих побрякушек. Спроворили закон о СРП чистоделы-чистоплюи из партии «Яблоко» под водительством резонёра Явлинского. Голосов своих им бы не хватило, поэтому сладили дельце в сообщничестве с простодырами и прохиндеями из других думских партий. Неспроста «Яблоко» слывет у наших «образованцев» добропорядочной партией, черенок которой выращен в самой Америке. Такого пошиба кабальные соглашения, как сахалинское, уже, считай, четверть века гнушаются заключать страны-владельцы нефтяных месторождений. Так что объегорили ельциноидов знатно.
Неукротимый и дотошный Юрий Болдырев, бывший зампред Счётной палаты, провёл жесткий аудит СРП по Сахалину и как дважды два доказал, что грандиозная афера западных ТНК влетит России в копеечку. Казна, глядишь, ещё и задолжает иностранным дельцам, которые наладятся выставлять Кремлю всё новые миллиардные счета удорожания втридорога затрат, в том числе за лобстеров для делового ланча и авиабилеты бизнес-класса для клерков компаний, летающих из Штатов в сахалинскую глухомань. Российским подрядчикам и поставщикам товаров и услуг для проекта «Сахалин-2» досталась, если подбить бабки, дырка от бублика. А донкихотский демарш Болдырева затюкали, разоблачительный его доклад спрятали под сукно. Но вот прошли сроки, добыча началась и «Сахалин-энерджи», как по писаному, заявила российской стороне, что смета расходов возросла вдвое, на 10 млрд долларов. Промашка, дескать, вышла, не взыщите, господа. Хвалёные иностранные инвестиции превратились в картинку крыловской басни «Лиса и журавль».
Так в чём же «сахалинское бесстыдство»? И кто «бесстыжий»? Ведь как она, волынка эта, тянулась? Счётная палата пишет, «Сахалин-энерджи» бурит на шельфе, а инвесторы накручивают сметы и коррумпируют местные власти. Так ли уж безгрешны «Ройял датч-шелл» и «Мицуи»? Рыльце у них в пуху, но сахалинские чиновники за варяжских гостей горой, покуда не нагрянул из Белокаменной «экологический спецназ». Речистые адвокаты «Шелл» из местной администрации поприкусили языки. Оказалось, транснациональные компании отравили пятьсот с лишним нерестовых рек и ручьёв на полуострове, повалили тайгу на трёхстах километрах трассы за чертой землеотвода, сливали буровые растворы в залив. Натвори владельцы «Сахалин-энерджи» таких бесчинств на Аляске, им бы головы не сносить. Но нет, как бы не так, западные СМИ в один голос уличают Кремль в «вероломстве», покушении на неприкосновенную частную собственность ТНК на Сахалине, которую «законно» отписала им ельцинская камарилья, сидевшая тогда на бобах.
По-хорошему, не будь наше правительство слишком уж проникнуто рыночным «благочестием», расплатой за все эти экологические бесчинства и обыкновенное плутовство противной стороны оказалось бы расторжение соглашения, возмещение затрат инвесторам по факту и взыскание сполна энергетического ущерба. Венцом всему, возможно, стала бы национализация всего проекта.
Нефтяные компании у себя дома, в Америке, в 80-е годы заплатили несчётные миллиарды долларов за причинённый ими ущерб природной среде. После разлива нефти у побережья Аляски с аварийного танкера компания «Эксон» долго, накладно, но безропотно отмывала от мазута свою деловую репутацию. Если в Америке гражданское общество, Конгресс, экологические движения, местные власти, индейские общины стояли по одну сторону, а нефтяные компании — по другую, то на Сахалине — всё бессмысленно и продажно, словно при туземных царьках.
«Газпром» стал набиваться к сахалинскому консорциуму в долю, когда на устье скважин на шельфе уже появился товарный продукт. Тем временем упреждающим контрманевром с российского государства в пользу инвесторов проекта «Сахалин-2» вознамерились слупить за здорово живешь 10 млрд долларов. Вот так они и рядились. Минприроды посулил вчинить в Стокгольмский суд иски против консорциума, да только шансов выиграть дело у российского правительства не большее, чем у ЮКОСа в Басманном. И как-то вдруг весь сыр-бор погас, едва прошла молва, что «Газпром» получил-таки долю в 51% в «Сахалине-2» — по недешёвой, но сходной цене.
Какая мораль из неприглядной сахалинской истории? На Западе предрекают теперь исход инвесторов от ТНК с энергетического рынка России. Скатертью дорога! Про погубленный инвестиционный климат в России — тоже пустое. Зато вот покладистость, с какой наше правительство глазело, как транснациональные компании самовольствуют и губят экосистему острова, изумляет. Сахалин выявил слабость политической воли и государственного смысла в отношениях нашего правящего класса с западным деловым сообществом. «Питерские» никак не могут взять верный тон в отношениях с ТНК и их политическими покровителями. Всё у них зыбко, двусмысленно, никак не возьмёшь в толк, где интересы государства, а где корыстный частный интерес проглядывает у Москвы в тяжбах с противной стороной. Вот, глядишь, глава «Газпрома» Алексей Миллер пригрозил: если Европа будет озорничать, перенаправим газовый экспорт на Китай. Быть может, кто-то в Европе и вздрогнет при таких посулах, но всякий деловой человек, знающий природу нефтегазового бизнеса и его инфраструктурные особенности, заподозрит за эскападой Миллера что-то смахивающее на блеф.
Да, танкер с нефтью можно перенаправить уже по ходу плавания в морях-океанах. Не в пример жёсткая континентальная газовая инфраструктура с десятками мощных компрессорных станций, оснащённых в советские времена турбинами «Роллс-ройса» и Сумского завода, многомиллиардными затратами на прокладку магистральных трубопроводов лишена маневра, инерционна и подобна железному обручу. Зачем же попусту болтать? Если завлекательная, но несбыточная идея обмена энергетическими активами со странами ЕС и имеет некоторые, больше призрачные, шансы, то непременно будет обставлена для российской стороны малоприемлемыми политическими условиями противной стороны.
Несколько лет тому назад автор этих строк опубликовал статью «Нефтяной покер с Америкой — не домашнее лото». Не то чтобы путинский Кремль в ту пору «партнерства» с американской «сверхдержавой» слишком уж благоволил иностранным нефтяным ТНК, но вовсе не прочь был «породниться»… На самом верху одобрили уступку — как теперь выясняется, по дешёвке — добрых ломтей Тюменской нефтяной компании и ЛУКОЙЛа. Ведомство Грефа расстаралось либерализовать нефтегазовый рынок. Иное дело, во второй срок президентства Путина государство уже само выступило приобретателем нефтегазовых активов, что породило поспешные толки о национализации. Но всё делалось как-то иноходью, галсами и попятными шагами. Распродали, по сути, блокирующий пакет акций «Газпрома», в том числе иностранцам, для которых такие приобретения стратегических активов были прежде заказаны. Из моего личного опыта в большом бизнесе замысел всех этих негоций непостижим.
Вот и сейчас на Западе дружно галдят, что Путин национализирует нефть и газ, это чуть ли не разворот на 180 градусов к госкапитализму. Читаешь эти версии «аналитиков» и не можешь взять в толк, кто кого водит за нос? И лишь Старый Лис Бжезинский углядел-таки в зыбкой экономической модели путинского режима неотразимое сходство с корпоративным государством в Италии 30—40-х годов: «Установление государственного контроля над промышленными активами без национализации и устранения олигархов». Отдадим должное чутью пана Збышека: в самую точку попал.
О правых и либеральных убеждениях Владимира Путина иногда, сквозь зубы, но появляются комментарии и оценки в западных СМИ. Это — родовая и неустранимая основа путинского режима, но Запад и наши воздыхатели из образованцев и «пятой колонны», домогающиеся слияния с Западом, «усыновления», по Данилевскому, России, всё равно держатся вчуже от ВВП. Путин, как им мнится, устремился в противоположном направлении от ельцинского, норовит с Западом тягаться и чуть ли не вызов бросает.
Между тем одна только заполошность и настойчивость, с какой Кремль добивается присоединения России к ВТО, должна была охолонить обличителей Путина. Как ни суди ни ряди Кремль в ВТО — как в омут головой. Расклады экономистов, не вовлечённых в эту «институциональную» аферу, сходятся: убыточная затея, зряшная, преждевременная. Впечатление такое, что Россия ломится в ВТО и, наконец, уломала своих супротивников-переговорщиков, хоть и ценой больших уступок. На мой взгляд, это расхожее толкование попахивает мистификацией. На самом деле Запад завлекает Россию в ВТО! И это не бог весть какая непостижимость.
Меморандум о присоединении к ВТО — сомнительный трофей либерального крыла Краснопресненской. Запад одним махом не введёт, конечно, в Россию режим открытой экономики, но за счёт разницы экономических потенциалов, экспансии западных товаров и капиталов соскальзывание экономики России под длань внешнего управления едва ли остановить. Российская сторона, присоединившись к ВТО, стяжает лишь бумагу с гербовой печатью, а западная заручится огромными преференциями в торговле. Превышение импорта над экспортом, которое и ныне непомерно, ещё пуще станет заедать российских производителей. Согласие Москвы, негласное, вывести внутренние цены на энергоносители, ускоренно, вровень с мировыми, — неслыханное и намеренное головотяпство. Придёт время, будем локти кусать. Последствия дешевизны машинного и потребительского импорта для промышленности и российских домохозяйств, особенно в глубинке, окажутся просто плачевными.
Вот такой «тянитолкай» у путинской команды в отношениях с Западом и Америкой. Похоже, Кремль поставил себя в положение «на ловца и зверь», чего уж там… Какова же награда? «Геральд трибюн» возглашает: «Пора кому-нибудь засесть за новую «длинную телеграмму», подобно знаменитой аналитической депеше Джорджа Кеннана из американского посольства в Москве в Белый дом в незапамятном 1946 году. В донесении из восьми тысяч слов содержался подробный анализ «подлинных целей новой внешнеполитической политики СССР после окончания войны». В Вашингтоне послание Кеннана вызвало настоящий фурор. Именно с «длинной телеграммы» из Москвы началась почти полувековая эпоха холодной войны. Впоследствии сам Кеннан сожалел, что его концепция сдерживания Советов не совсем верно, оказывается, была истолкована. Но дело-то было сделано! Готов допустить, что ремейк кеннановского меморандума погашения России уже сочинен. Личностей подстать «ясновидцу» Кеннану ни в ведомстве Кондолизы Райс, большого «знатока» России с её ломаным русским, ни среди «техасцев» на Пенсильвания-авеню не сыскать, но ведь и времена другие.
Иновластие не допускается?
Не отповедью, так ответом на гипотетическую телеграмму а-ля Кеннон можно считать программную статью главного кремлёвского идеолога Владислава Суркова в «Эксперте» под девизом: «Национализация будущего». Про первый закон петрополитики там ни слова, но негласная с ним полемика прослеживается. Фридман своим законом как бы вменяет России повинность, коли она и впрямь желает остаться в избранном кругу демократий, безоговорочно обеспечить у себя дома торжество свободы и простор для западных ценностей, влияний, капиталов и интересов. В противном случае волчий билет петроавторитаризма нам и присудят, а отсюда один шаг до изгоев. Таков доходчивый смысл заглавной идеологемы янки, и в российских верхах немало таких, кто проникнется к ней всем сердцем и — кошельком.
Что в ответ на этот вызов в концепте Суркова? «Иновластие не допускается». Россия — «суверенная демократия». Власть выбираема и назначаема исключительно «российской нацией». Она — самодержавие народа на языке пращуров и «правление свободных личностей» на современный «новорусский» лад. Здесь вовсе, на мой взгляд, нет тождества и возникает первая двусмысленность. России «предстоит испытать на себе (?) и обратить в свою пользу мощь глобализации», — круто берёт Владислав Сурков.
Рискованное предприятие для страны, которая едва ожила после августовской, 91-го года, государственной катастрофы невиданных масштабов. А как же с горчаковским «Россия сосредотачивается»? Если уж сами Соединённые Штаты с их «мировыми деньгами» — долларом, дюжиной авианосцев на морях, фондовой биржей, союзниками и вассалами во всех частях света — не могут удерживать глобализацию, так сказать, под уздцы, то каким чудом Россия либералов и компрадоров «обратит в свою пользу» мощь глобализации? Прокатимся зайцем?
Да, «Национализация будущего» — превосходный слоган. Но вот как его приладить к сегодняшним реалиям, когда безраздельно господствует в нашем обществе олигархия нуворишей — сплошь «граждан мира». Намедни на Трафальгарской площади в Лондоне праздновали святки. Слышались русские распевы Бабкиной, весело плясали скоморохи. Яблоку негде было упасть и слышна была только русская, а не английская речь — не мог нарадоваться репортёр «первого канала» в кадре. Вытеснение России из Европы, противоходом исходу российских наворованных капиталов и их владельцев на Запад, в пределы стародавней Московии в концепции Суркова почему-то названо «удвоением территории свободы». Апартеид русских в Прибалтике тоже засчитаем в реестр «удвоения»?
Запад все годы изобретал без устали новые предлоги для геополитического произвола, пока Кремль прибавлялся «стратегическим партнерством». Соглашательство российских элит так приохотило Запад, что мюнхенский афронт ВВП был воспринят, будто Россия «взбунтовалась»! Где же России, без союзников, с вороватой «элитой», под натиском дружественного Запада преклонить голову? Николай Данилевский в труде «Запад и Россия» писал: «Славянские народы самой природой избавлены от той насильственности характера, который романогерманским народом, при вековой работе цивилизации, удаётся только перемещать из одной формы деятельности в другую». Красноречивое предостережение! Каков же тогда промысел и самоопределение России, её притязания как великой нации? «Ради защиты собственных прав и доходов участвовать в поддержании баланса многообразия в мире», — отвечает на этот главный посыл Владислав Сурков. Доходы и баланс — это ведь и есть лексика буржуа, ещё конкретнее: «быть на стороне сообщества суверенных демократий, против каких бы то ни было глобальных диктатур». Дескать, в этом и есть миссия России, а скорее, добавлю от себя, её скромный удел?
Все в «Национализации будущего» озадачивает и, на мой взгляд, имеет одну подоплеку — неприкаянность. Таково неизбывно состояние страны, общества, власти с самого злосчастного августа 1991 года. Его можно назвать политическим аутизмом, имеющим денежную, а не духовную природу. Проект «Национализация будущего» — поиск самоопределения элиты в пространстве, ограниченном этой самой неприкаянностью. Если снять дерзкие риторические обороты кремлёвского идеолога, то ведь, рассудите сами, «золотой миллиард», к которому надлежит якобы прибиться новой России, — это и есть та самая, неприемлемая, глобальная диктатура над всем остальным миром!
Коли западные «партнёры» норовят наступать нам на ногу, суверенитет России не только не упраздняется, по-гайдаровски, а, напротив, Сурков тут прав, его следует блюсти как зеницу ока. Не понарошку, как наш доблестный МИД, готовый, за что бы ни брался, в лепёшку расшибиться ради консенсусов. В параграфах Владислава Суркова суверенитет России своего рода крест, нести который ссудили нам судьба и обстоятельства. Потому что есть-де кому позариться на наши запасы ядерного оружия, нефти, газа, леса, которыми «изобильна Россия». Под сенью суверенной демократии, стало быть, процветут у нас свобода, справедливость и материальное благополучие.
Великодержавие, однако, осталось за скобками, потому что отягощено предосудительной расточительностью. Сугубая практичность новорусского буржуа вполне замещает имперские «фантомы»: «центры прибыли от международных проектов освоения российских ресурсов должны закрепиться в России». Там же, коли так, угнездится, выходит, и космополитический центр власти, давлеющий над её настоящим и будущим. Есть над чем всерьёз нам всем призадуматься.
За всей велеречивостью пафоса суверенной демократии, однако же, серединка-наполовинку, и меркантилизм буржуа внагрузку. Нет ли тут подвоха, западни? Почему вдруг прибыль всему голова, а не судьба, первородство и великодержавие русских. И что такое центр прибыли? Если международные бизнес-проекты нам ко двору, то заправилы транснациональных компаний со своим уставом (ВТО) вломятся в наш монастырь, и центр прибыли, оглянуться не успеем, переместится в лондонский Сити и на Пятую авеню. Пример аргентинской элиты, тоже либеральной думкой одержимой в 90-е годы, показателен. Страна, слывшая самой зажиточной в Латинской Америке, приняв управительство мировых ТНК и монетаристскую модель экономики, оказалась в итоге обобранной дочиста, полуголодной, в неоплатном долгах. Таковы, цитирую по тексту Суркова, «мрачные парадоксы прогресса».
Увы, грёзы и вожделение новорусской буржуазии — вот что проглядывает за такой «национализацией» будущего. Ведь даже недавно ещё босоногие индусы смекнули, что не центр прибыли, а сама прибыль — яблоко раздора. Три четверти национального дохода РФ, которые приходятся на природную ренту, при интернационализации российского капитала в чьих руках окажутся? Это прямая дорожка к колонизации некогда развитой индустриальной страны, но таков, увы, бизнес-план либерального крыла правящей группировки, ничего не попишешь.
Если наложить риторические обмолвки концепции Суркова на поведение путинского режима, то прослеживается некоторое смещение. Для Суркова-идеолога недвусмысленно «иновластие недопустимо», а для политической практики Кремля суверенитет страны, как до последнего времени повелось, если не разменная величина, то и не имперская сверхценность, как, скажем, для Китая. А вот экономические, денежные интересы большого российского бизнеса — тут, что называется, от винта! Ретивости хоть отбавляй. Здесь Кремль проявляет строптивость и несговорчивость в пикировках с Западом. В чём проглядывает, если присмотреться, непростой норов «суверенной демократии»? Кремль не раз поступался геополитическими интересами и позициями России, пусть со вздохами и попрёками дяде Сэму, на Балканах, в Средней Азии, на Кубе, во Вьетнаме, но «другу Джорджу» не удалось умолить «друга Владимира» под сурдинку стратегического партнёрства пойти, к примеру, на попятную в вопросе о строительстве АЭС в Бушере. Здесь Россия заручилась почином в предвкушении будущих иранских, и не только, крупных заказов на поставку реакторов для АЭС. Такой же оборот дела с поставкой Тегерану современных подлодок и систем ПВО «Тор».
Конкурентоспособность — универсальный символ веры кремлёвского идеолога. Ведь это нечто из области бизнеса? Какой же это краеугольный камень государственной доктрины? Есть в «Параграфах» кое-что и с человеколюбивым подтекстом — идея сбережения народа, позаимствованная у КПРФ, и даже производные, народосберегающие технологии. Правда, нацпроекты упомянуты вскользь, потому что ничего системного за ними нет, зато появляется пафосное утверждение: демократия справилась с нищетой, общественным унынием.
Словом, жить стало лучше, жить стало веселей. Ни социология, ни статистика доходов, ни обыденный взгляд на реальности не подтверждает эту воображаемую викторию либеральной власти над пандемией нищеты. Одни лишь лукавые ухищрения статистики «вызволяют» из-за черты бедности российскую глубинку, которая перебивается на медные гроши. Зато, будто во искупление незамоленных грехов «грабительского капитализма» (клеймо праведника-филантропа Джорджа Сороса), следует череда забористых антисоветских пассажей. Это метание каменьев в былое советское величие более чем странновато выглядит.
К примеру, «освоение космоса и атомной энергии достигалось упорством советского крепостничества». На мой взгляд, за этим выпадом не просто неуместное обличительство, но и неведение действительных драматических исторических обстоятельств послевоенного СССР. Народ наш напрягал все силы и терпел лихо, чтобы упредить третью мировую войну. Курчатов и Харитон в Сарове были крепостными? Гагарин — холопом Политбюро? А дядя Сэм и впрямь, доброхотски, дабы Сталин не запятнал себя крепостничеством, ссудил бы нам денежки на ракетно-ядерный щит? Тогда в солончаковой степи под Тюратамом не в бараках и палатках ютились бы строители космодрома, а в коттеджах с теннисными кортами как в Лос-Аламосе? Только как быть с пентагоновскими планами атомной бомбардировки СССР, по рассекреченным документам Белого дома при Трумэне счёт тогда до дня «икс» шёл на месяцы и недели.
Нет, на такой неблагодарной напраслине и поношении великого прошлого СССР, справедливого общежития народов, подвига строителей сверхдержавы не «соединить ментально расколотый» российский социум.
Полегче, господа, с ярлыками и дефинициями, коли «Национализация будущего» и в самом деле притязает на новую возрожденческую идеологию для России, восстающей из праха ельцинизма.

(Продолжение следует.)

 

Владимир ПОПОВ