1
На днях началась процедура идентификации останков на базе ДНК-исследований. В бюро судебно-медицинской экспертизы прибыли родственники погибших, у них взяты пробы для подтверждения ДНК. Работа по опознанию жертв может продлиться 2–3 месяца, считают специалисты. Немыслимая трагедия. Стойкости родным и близким погибших.
Пора докопаться до сути этой и других авиакатастроф, происходящих у нас с пугающей регулярностью. В нескончаемой цепи самолетопадений погибли сотни ни в чем не повинных людей. И кто за это ответил? Судя по тому, как все уже попритихло и вокруг падения Ан-148, рейса 703, то и эта катастрофа может кануть в Лету под грифом безответственности. На борту было 65 пассажиров, в том числе трое детей, и 6 членов экипажа. Не выжил никто.
Сегодня известно, что пассажирский самолет Ан-148 «Саратовских авиалиний», следовавший по маршруту Москва–Орск, вылетел из аэропорта Домодедово 11 февраля в 14.24, и уже через семь минут пропал с радаров. А вскоре всех потрясло известие: недалеко от села Степановское Раменского района Московской области Ан-148 с высоты 1500 метров на скорости 615 км/час рухнул на землю. Взорвались баки с горючим… От удара о землю и взрыва техника и пассажиры разбились вдребезги. Фрагменты тел, детали самолета разбросало на площади свыше 30 гектаров. Почти все погибшие были жителями Оренбургской области. На следующий день регион был в трауре.
Следственный комитет возбудил уголовное дело по статье «Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации воздушного транспорта» (ч. 3 ст. 263 УК России). Была сформирована правительственная комиссия по ликвидации последствий крушения во главе с министром транспорта М. Соколовым. Семьям погибших пообещали выплатить по 2 млн рублей компенсаций.
Но какими деньгами можно возместить потерю дорогих людей? Все, кто был в самолете, хотели жить. Невеста летела к жениху, подростки предвкушали путешествие, семья возвращалась домой и строила планы на будущее… И вдруг все оборвалось.
В качестве причин катастрофы выдвигались разные версии, вплоть до теракта. Но Следственный комитет заявил, что взрыв произошел после падения самолета, которое могло произойти вследствие плохих погодных условий, человеческого фактора или технической неисправности.
Предполагалось, что Ан-148 мог столкнуться с вертолетом «Почты России»: рядом с разбившимся самолетом было разбросано много конвертов с письмами. Но выяснилось, что мешок с корреспонденцией находился на борту Ан-148.
Погодные условия, по данным центра «Фобос», тоже не могли стать причиной крушения, при взлете Ан-148 метеорологические параметры были в норме.
Не выявлено претензий к техническому состоянию лайнера. Самолет произведен в 2010 году «Воронежским акционерным самолетостроительным обществом», первый регулярный рейс совершил 26 июня 2010-го. Сначала принадлежал авиакомпании «Русь», с 2015 по 2017 год не эксплуатировался, с февраля 2017-го принадлежал «Саратовским авиалиниям». Регулярно летал, доставляя пассажиров в разные города РФ. В тот же день, 11 февраля, Ан-148 успешно выполнил несколько авиарейсов: Пенза–Москва, Москва–Саратов, Саратов–Москва, а потом с новым экипажем вылетел из Домодедова в Орск.
Наконец, последняя версия: человеческий фактор. На ней и остановились. В окончательном выводе, сделанном экспертами МАК после расшифровки записей самописцев разбившегося Ан-148, сказано: у самолета был выключен обогрев всех трех приемников полного давления, которые отвечают за определение скорости воздушного судна. Расхождение в показаниях скорости на индикаторе пилота и резервном приборе из-за обледенения приемников полного давления и стало причиной крушения. Запись переговоров в кабине пилотов показала, что летчики сразу заметили расхождения в показаниях скорости. Они пытались разобраться, почему данные разнятся, для этого выключили автопилот, пошли на снижение. Незадолго до падения началась паника, летчики перестали контролировать ситуацию. Они не смогли устранить сбой. «Их обманули датчики», – пишут журналисты.
В авиации должны быть профессионалы
– заявляет заслуженный летчик России, Герой России Магомед Толбоев. Тогда никакие датчики не обманут пилотов, и жизни людей будут сохранены.
Опытнейший летчик-испытатель, знающий практически все типы отечественных самолетов гражданской и боевой авиации, уже не миндальничает, не осторожничает. Он резок и предельно откровенен в беседе с нашим коллегой из еженедельника «Аргументы недели» Андреем Углановым.
То, что рассказал Толбоев, представляет интерес для всех, кто пользуется авиацией, и, конечно, для читателей нашей газеты. Толбоев уверен, что катастрофы Ан-148 можно было избежать, достаточно было включить антиобледенители – ПВД. Пилоты на борту забыли это сделать.
– Можно ли было посадить Ан-148 спокойно, не врезаясь в землю, высота была небольшая, около 1500 метров?
– Можно. Ан-148 – это советская машина великого конструкторского бюро Антонова, великого по надежности машин. В этом КБ создавались Ан-24, «Руслан», Ан-124, «Мрiя», Ан-225. Это делала антоновская фирма Советского Союза. Ан-148 был создан для арктических тяжелых условий. Посадка на льдину, посадка с ограниченными возможностями. Как можно было убить такой самолет, я не знаю. Сейчас нам дилетанты сказки рассказывают. Они уже надоели. Есть профессионалы. Я из их числа. Есть еще Бирюков Володя, Саша Крутов. Они тоже все знают про самолеты.
Беда в том, что сейчас летчиков нет, есть операторы. Они тычут в кнопки, не зная, что там внутри. Летчик, командир экипажа, – тот, кто работает руками, мозгами и отвечает за жизни всех, кто на борту. Это закон, ответственность. Об этом сегодня забывают. На меня некоторые обижаются. А я отвечаю, что сам летаю на всех типах самолетов и вас учу. А вы даже учиться не хотите.
Спрашиваю пилотов: где учился, какой налет? Напечатают цифры – налетал столько-то часов. Так это или нет – никто не проверяет.
– Росавиация обязана проверять.
– Я именно об этом. И обвиняю как раз не погибший экипаж Ан-148, а тех, кто позволил слабо подготовленным пилотам садиться за штурвал. Росавиация должна контролировать, кому можно доверять жизни наших пассажиров, а кому нельзя. Во главе Росавиации стоит Нерадько. Он хозяин неба России. Есть еще министр транспорта Соколов. Но Нерадько ему не подчиняется. Если б подчинялся, то Соколов, возможно, снял бы Нерадько за все чудовищные катастрофы – Ростов, Казань, Ярославль, Сочи… Это убийственные показатели. Мы теряем национальную честь. Мы, русские авиаторы, за 100 минувших лет завоевали высокий авторитет в мире, а сейчас стали заложниками тупости чиновников, стоящих у руля. Я убежден, что Росавиацию надо проверить Следственному комитету, Генпрокуратуре. Давно об этом прошу Бастрыкина, Чайку: пожалуйста, остановите трагедии российской авиации.
– Раньше бывали случаи, когда летные книжки фальсифицировали. Есть ли подобные примеры сегодня?
– Да, есть… Есть начальник управления Нерадько, который выдает летные свидетельства. Вот мое свидетельство летчика-испытателя СССР, в нем указано прохождение всех комиссий, все типы самолетов, какие я знаю. А вот мое свидетельство пилота гражданской авиации, с советских времен. Тоже все расписано. Такое свидетельство у Нерадько стоит примерно 100 тыс. долларов. Ну, где Генеральная прокуратура, где Следственный комитет?
– Можно ли эти ваши слова воспроизвести?
– Пожалуйста… Может, хоть это поможет что-то изменить к лучшему. В советское время, если бы у меня были какие-то ошибки, то в свидетельстве могли и дырку сделать. Три дырки получил, и к пилотированию не допускают. Иди еще поучись. Сейчас нет такой системы. Потому и катастрофы без конца.
Это не летчики, это любители, себя не щадят и людей, которых везут. Они не знают, как действовать в сложных условиях, не знают особенностей разных типов самолетов, не умеют летать на автопилоте.
– Но в Сочи был военный пилот, и летел он не на автопилоте. Что там произошло?
– Экипаж потерял ориентировку в пространстве. Почему потерял? Кто летчиков довел до такого состояния? Это же психология, живой человек. Я знаю предел моих возможностей. Могу вести воздушный бой на перегрузках 8–9 единиц. Но не все могут. Перегруз для летчика недопустим. Если система устает, она отключается, а человек допускает ошибки. Каждый должен знать свой предел. Начальники могут тебя гонять с самолета в самолет, с борта на борт. Мне жалко иногда гражданских пилотов, которых гоняют из аэропорта в аэропорт, ночевки в гостиницах.
– Потом все списывают на пилотов, зачем тогда Росавиация?
– Росавиация – раковая опухоль на теле русской гражданской авиации. Она подрывает безопасность общества. Военной авиации больше повезло. Она сегодня у нас на пике. А гражданская – рушится. Никто ни за что не отвечает. Очень прошу Бастрыкина: проведите работу с Нерадько, министром Соколовым, посмотрите там документы, летные книжки. В противном случае крушение Ан-148 не будет последним в нашем трагическом списке.
Так как разговор протекал в ЛИИ им. Громова, то М. Толбоев показал своему собеседнику, как на территории института сложены обломки разбившегося Ан-148. Якобы созданная комиссия по расследованию причин аварии должна их осматривать. Груда охраняется, обнесена тройным кольцом ограждений, никому из специалистов доступа туда нет.
– У меня красный пропуск, и с ним туда не пускают, – подчеркивает Толбоев. – Из обломков сделали секретный объект. Какие тайны вынашивают? Для меня все ясно: людей надо готовить, контроль нужен профессиональный, честный, открытый. И надо помнить, что летчики гражданской авиации – наш боевой резерв. Кому ж мы доверим защиту нашей Родины?
Подготовила
