1
Здравствуйте, дорогая редакция «Советской России»!
Конечно, никакой Америки я вам не открою.
Просто хочу объяснить, как наш город-герой Новороссийск показал на выборах такой позорный результат – 70,71% в пользу Путина.
Всего вам доброго!
С искренней любовью к Совраске, Елена
На одном из красных молодежных сайтов Новороссийска 21 февраля появилось следующее сообщение:
ИНФОРМАЦИЯ ПО ВЫБОРАМ В Г. НОВОРОССИЙСКЕ 04.03.2012
«Ну вот и раскрылись карты в игре под названием «Выборы в г. Новороссийске». В пятницу, 17.02.2012, заместитель Синяговского гр-н А.В. Фонарев провел собрание с членами избиркомов. Фонарев заявил, что с выборами президента и главы города ему удалось договориться с городскими представителями ЛДПР и «Справедливой России». Некоторые сотрудники администрации были назначены наблюдателями от «Справедливой России», что вызвало у них немалое изумление. Как я понял, суть договора состоит в том, чтобы голоса избирателей, проголосовавших за ЛДПР и СР, были переписаны в пользу Путина и Синяговского. Иски в суды по поводу фальсификаций руководителями городских отделений ЛДПР и СР подаваться не будут. Вот такая у нас оппозиция. Не удалось договориться только с коммунистами. Гр-н Фонарев на собрании предложил искать пути подкупа наблюдателей от коммунистов на местах. Как он заявил: «Неподкупных людей нет. Кому-то можно предложить льготное медицинское обслуживание, кому-то путевку в санаторий и т.п.». На самом деле эти обещания выполнены не будут. К коммунистам, с которыми не удастся договориться, Фонарев распорядился применять любые способы их удаления с участка, вплоть до провоцирования драки».
В комментариях к заметке народ сомневался, что подобная информация может быть правдой. Уж слишком беззастенчиво городская власть раскрывала свои циничные планы. Однако вскоре пришлось убедиться, что это отнюдь не «клюква».
4 марта мне довелось работать членом комиссии с правом совещательного голоса в одной из школ Южного района нашего города-героя. Участок был оборудован прозрачными урнами и веб-камерами, готовыми передавать честную информацию в интернет. Все эти нововведения, по мнению избиркома, должны были обеспечить такие же честные и прозрачные выборы. Комиссию возглавляла директор школы, весьма энергичная дама. Членами комиссии с правом решающего голоса были в основном молодые учителя этого же учебного заведения.
Избиратели шли активно. Я старательно отмечала количество опущенных в урны бюллетеней и в душе была относительно спокойна. Веб-камеры, казалось мне, остановят злоумышленников. Было интересно наблюдать за потоком избирателей. Шли семьями, и было отрадно видеть, как молодые родители в духе добрых советских традиций доверяли детям «проголосовать». Даже у совсем крохотных карапузов это получалось неплохо. Небольшими группами приходили молодые парнишки. Смущенный и гордый восемнадцатилетний герой дня шел на свое первое в жизни голосование, и его сопровождала «группа поддержки». Девчата чаще приходили с мамами. Особенно трогательно выглядели пожилые люди. Шли парами, поддерживая друг друга. Тяжело ковыляли, опираясь на палочки, одинокие старики и старушки. Наверное, некоторая часть старшего поколения шла голосовать за главного кандидата. «Вот дочь мне говорит: «Мама, скоро революция будет, а ты все за Путина!» – поделилась одна бабушка. Но были и другие старики – те, кто шел на выборы, как в последний бой за правду и справедливость. «Запишите, – попросил меня один из них. – Я проголосовал за КПРФ».
В целом я была удовлетворена работой нашей комиссии. Были небольшие разночтения в количестве бюллетеней в переносных урнах, но я решила не фиксировать на этом внимание. Количество опущенных в урны бюллетеней, подсчитанных мной, в общем соответствовало тому, что было отмечено в журналах комиссии. Казалось, пронесло: выборы действительно прошли чисто. Но эта иллюзия длилась только до момента подсчета голосов.
Столы были сдвинуты на заранее определенное место, где они хорошо просматривались веб-камерой. Были опорожнены переносные, а потом и стационарные урны, погашены неиспользованные бюллетени. И вот начался процесс разделения листов на пять стопок – по числу кандидатов. Председатель комиссии зачитывала фамилию того, за кого проголосовал избиратель, и отправляла бюллетень в нужную точку стола. Члены комиссии с правом решающего голоса активно помогали ей. Быстрее всего росла стопка Путина, которую председатель не доверила никому и расположила рядом с собой. Слыша беспрестанно повторяемое слово «Путин», я уныло размышляла о том, как тупо односторонним оказался выбор моих земляков.
Рядом активно трудились еще двое из числа наблюдателей – одна крупная дама, в повадках которой угадывалась представительница городской администрации, и ее невысокая подружка. Они быстро заполняли листки с кружками и цифрами, резво подсчитывая что-то. Это немного удивило меня, потому что в течение дня эти двое не проявляли никакой активности и лишь изредка узнавали у меня, сколько проголосовало людей. Вскоре «администраторше» позвонили, и она с довольным видом сообщила, что «пока все идет нормально»...
Мне так не казалось. Листы, зачитываемые председателем комиссии, не демонстрировались ни членам комиссии, ни веб-камерам. Когда же я сделала попытку посмотреть, что же все-таки отмечено в бюллетене, то была удивлена резкой реакцией председателя. Оказывается, я не должна была покидать своего места. Так, видите ли, им показывали в учебном фильме по проведению выборов. В моих же инструкциях говорилось, что и наблюдатель, и член комиссии с правом совещательного голоса имеют право видеть всё.
Я попросила поворачивать бюллетень в сторону веб-камеры и членов комиссии с правом решающего голоса, у которых гораздо больше полномочий, чем у остальных присутствующих. Но здесь стало ясно, что все сидящие за столом связаны круговой порукой и мои законные требования воспринимаются ими с крайней враждебностью. Особенно мощное противодействие шло со стороны председателя и двух «наблюдательниц». Сомнений не оставалось – шла фальсификация.
Когда я обратилась к одному из членов комиссии с решающим голосом с просьбой проконтролировать процесс распределения бюллетеней, та ответила, что полностью доверяет председателю. Понимая, что помощи здесь не найти, я связалась со штабом КПРФ. Мне посоветовали написать заявление о нарушениях.
В этот момент, воспользовавшись тем, что председатель отвлеклась, еще один наблюдатель, понявший суть нашего конфликта, подошел к столу и, взяв верхний бюллетень из огромной стопы «Путин», с удивлением заметил, что в нем проголосовали за Прохорова. Таким образом, стало окончательно ясно, что произошла фальсификация – голоса, отданные за разных кандидатов, были свалены в одну братскую могилу с названием «Путин».
Что тут началось! Нет-нет, не подумайте, что все набросились с упреками на председателя. Набросились на нас. Моего пожилого товарища быстро оттер от стола мощный угрюмый дядя, которого я определила как «завхоз». «Администраторша» вызвала наряд полиции, а когда к дверям подошел мой обеспокоенный муж, она начала щелкать фотоаппаратом и вопить, что на избирательный участок совершено нападение. Вскоре школьный вестибюль заполнился полицией, перед которой я предстала в роли дебоширки, «разорвавшей бюллетени» и беспочвенными скандалами мешающей подсчетам голосов. Разорванных бумаг, правда, предъявить не смогли. Зато «завхоз» показал, как сильно его отпихивал от стола наблюдатель. Демонстрировал он это на самом «злодее», да так рьяно, что полицейским пришлось его утихомиривать.
Прибывали все новые и новые лица – представители территориальной комиссии и администрации Южного округа. На упрек, что я не имею права контролировать процесс распределения голосов, я ответила, что действовала в строгом согласии с законом. Видя столько уполномоченных лиц вокруг, я предложила, чтобы один из членов комиссии с правом решающего голоса взял из «путинской» кучи 10 любых бюллетеней для проверки. Но это предложение было отклонено. Мне посоветовали писать жалобу, а седой худой мужчина из администрации Южного округа недобро поинтересовался: «Вы что, самая честная?». Похоже, благостный спектакль под названием «Честные и прозрачные выборы» не предполагает наличия честности у его участников.
Самое парадоксальное, что в этом же приспособленном под избирательный участок школьном вестибюле висел плакат об уголовной ответственности за фальсификации в ходе выборов. Статьи 142 и 1421 предполагают довольно суровые наказания – многотысячные денежные штрафы и лишение свободы на срок до четырех лет. И окажись в комиссии несколько смелых и неподкупных людей, директор школы могла бы оказаться в очень неприятном положении.
Но она – всего лишь нижняя ступень криминальной вертикали власти. В каждом регионе эта вертикаль своя, но везде зиждется на страхе и корысти. Губернатор выслуживается перед президентом, мэр – перед губернатором, а рьяные чиновники администрации толкают на преступления зависимых бюджетников. Теперь мне известна и фамилия дирижировавшей мерзким спектаклем женщины – это работник Новороссийской городской администрации Калинина С.В. Как и предлагал господин Фонарев, она прикрылась фиговым листком партии «Справедливая Россия».
Я же хочу попросить прощения у избирателей, чье право на честные выборы я не смогла отстоять. Также хочу извиниться перед четырьмя кандидатами, чьи интересы мне не удалось защитить. Хотя трое из них и так сдались без боя. Еще я хочу сказать моим дорогим новороссийцам, что была сильно неправа, когда подумала, что большинство из них – покорные шестерки неправедного режима. Таковыми являются лишь чинуши, в азарте холуяжа попирающие закон.
В свете всего вышеизложенного президент Путин для меня нелегитимен.
Е.В. МОСКВИЧЁВА
г. Новороссийск
