1
Лишь узнав о реакции государственного департамента на результаты аэрофотосъемки, Кеннеди принял решение обсудить этот вопрос с членами правительства. Теперь Кеннеди понимал, что в случае если он по-прежнему будет говорить, что никакой угрозы для США нет, против него взбунтуются его собственные министры и тогда его ждет политическая катастрофа. 16 октября было созвано совещание, получившее название Исполнительный комитет Национального совета безопасности, или «Экском».
На заседании «Экскома» сразу же выделились две группировки: «ястребы», сторонники немедленного вторжения на Кубу, и «голуби», сторонники объявления блокады Кубы и последующего поиска мирного решения кризиса.
17 октября «голуби» выступили за осуществление блокады Кубы. «Ястребы» – за бомбардировку. Началась дискуссия, которая не завершилась и 19 октября. Тем временем Объединенный комитет начальников штабов объявил тревогу по атлантическому и карибскому командованию. Казалось, что военные хотели спровоцировать начало конфликта и тем самым создать условия для бомбардировки Кубы.
Тем временем «Экском» продолжал дискуссию. 21 октября Кеннеди поставил вопрос: возможно ли полное уничтожение советских ракет в результате бомбардировки? Поскольку этого представители военно-воздушных сил не могли гарантировать, «Экском» принял компромиссное решение: США объявят блокаду Кубы, но в то же время будут готовы совершить нападение с воздуха.
22 октября 1962 года Д.Ф. Кеннеди выступил по телевидению. Он сообщил, что на Кубе размещены советские ракеты, способные доставить ядерные заряды на расстояние более тысячи миль и поразить Вашингтон, Панамский канал, мыс Канаверал, Мехико. Кеннеди заявил, что США будут рассматривать «любой запуск ракеты в направлении любой страны Западного полушария как нападение Советского Союза на Соединенные Штаты, которое потребует ответного удара по Советскому Союзу». Президент Америки потребовал немедленного вывода советских ракет и объявил, что США устанавливают военно-морскую блокаду Кубы. Правда, поскольку блокада означала объявление войны, Кеннеди назвал ее «карантином». Острейший международный кризис начался.
* * *
22 октября в Москве было срочно созвано заседание Президиума ЦК. Первым выступил Р.Я. Малиновский. Он заявил: «Не думаю, чтобы США сразу смогли предпринять молниеносные действия... Видимо, выступление по радио – это предвыборный трюк. Если будет декларировано вторжение на Кубу, то сутки еще пройдут, чтобы изготовиться. Думаю, что мы находимся не в таком положении, чтобы ставить ракеты в часовую готовность».
Хрущёв: «Согласен с выводами Малиновского... Дело в том, что мы не хотим развязывать войну, мы хотели припугнуть США в отношении Кубы. Трудность – мы не сосредоточили всего, что хотели, и не обнародовали договора. Трагичное – они могут напасть, мы ответим. Может вылиться в большую войну...»
Он продолжал: «Дать команду на возвращение кораблей – тех кораблей, которые еще не дошли... Письмо Кеннеди – США встают на путь подготовки и развязывания третьей мировой войны. Американский империализм взял на себя диктовать свою волю... СССР также обладает оружием, мы протестуем против пиратских действий. Все спорные вопросы путем переговоров. Ставим вопрос в Совете Безопасности».
23 октября 1962 года Советское правительство опубликовало заявление, в котором резко осуждались действия американских империалистов и предупреждалось, что они «могут привести к катастрофическим последствиям для всего человечества... Соединенные Штаты Америки делают шаг на пути к развязыванию мировой термоядерной войны». Заявление подчеркивало, что «если агрессоры развяжут войну, то Советский Союз нанесет самый мощный ответный удар».
По приказу министра обороны в ракетных войсках стратегического назначения, в войсках противовоздушной обороны и на подводном флоте СССР было задержано увольнение старших возрастов и отменены отпуска всему личному составу. Командование Объединенных вооруженных сил стран Варшавского договора провело ряд мер по повышению боеготовности войск и флотов. В тот же день Хрущёв направил Кеннеди личное послание. Он отвергал обвинения Кеннеди в том, что СССР разместил наступательное оружие на Кубе, и протестовал против введения блокады Острова Свободы.
Тем временем во Флориду было переброшено свыше ста тысяч американских военнослужащих. К зоне «карантина» двигалось 90 американских военных судов. На борту восьми авианосцев находилось 86 самолетов. Все единицы боевой техники стратегической авиации США, все американские ракеты дальнего радиуса действия и все подводные лодки «Поларис» с атомными ракетами были приведены в состояние повышенной боевой готовности.
К руководителям СССР и США обратился исполнявший обязанности Генерального секретаря ООН У Тан с призывом воздержаться от военн
ых действий. Он предложил СССР остановить продвижение своих судов к Кубе. Свои послания Кеннеди и Хрущёву направил английский философ и пацифист Бертран Рассел. Хрущёв заявлял о готовности к мирным переговорам.
23 октября Кеннеди заявил, что в случае, если хотя бы один американский самолет будет сбит, по Кубе будет нанесен «удар возмездия». Тем временем данные аэрофотосъемок, произведенных американскими самолетами У-2, свидетельствовали, что работы по сооружению ракетных площадок на Кубе ведутся круглосуточно, а на кубинских аэродромах появилось много советских бомбардировщиков Ил-28.
Как писал Алексеев, «чтобы не обострять конфликта, ряду наших кораблей, следовавших на Кубу, было дано указание изменить курс, но несколько судов, не обращая внимания на предупреждение американских военных кораблей, все же прорвались к острову. Американцами было остановлено и проверено только одно зафрахтованное Советским Союзом канадское судно, доставившее на Кубу сельскохозяйственные машины».
Однако Кеннеди и его помощники с недоверием отнеслись к сообщениям о замедлении движения или перемене курса ряда советских судов, направлявшихся на Кубу. 24 октября Кеннеди направил Хрущёву ответное послание, в котором подтверждал свое намерение добиваться вывода советских ракет с Кубы. Правда, 25 октября Кеннеди принял решение пропустить через «карантин» танкер «Бухарест», направлявшийся к Кубе, так как воздушная разведка США установила, что на борту танкера не было ракет. Тем временем Объединенный комитет начальников штабов США потребовал нанести авиаудары по строившимся на Кубе пусковым установкам. Концентрация вооруженных сил США на юге страны продолжалась.
Записи выступления Хрущёва на заседании Президиума ЦК 25 октября гласят: «Оглядеться... Дайте обязательство не трогать Кубу, и мы дадим согласие на демонтаж. Потом разрешим инспекторам ООН проверить». При этом Хрущёв, как обычно, делал хорошую мину при плохой игре: «Это не капитуляция с нашей стороны... То что американцы перетрусили, в этом нет сомнения. Видимо, Кеннеди спал с деревянным ножом». На вопрос Микояна «почему с деревянным?» Хрущёв ответил: «Когда человек первый раз идет на охоту на медведя, он берет с собой деревянный нож, чтобы отчищать штаны было легче».
26 октября Кеннеди объявил членам «Экскома», что лишь вторжение сможет устранить ракеты на Кубе, и таким образом примкнул к «ястребам». Хотя «голуби» сумели его уговорить пока воздержаться от этого шага, угроза нападения на Кубу, а стало быть и мировой войны, возрастала с каждым часом.
В тот же день, 26 октября, Хрущёв направил личное послание Кеннеди, в котором объявлял о решении демонтировать ракеты в обмен на обязательство не нападать на Кубу.
Когда утром 27 октября Кеннеди вместе с членами «Экском» стал готовить ответ Хрущёву, от последнего пришло новое послание. В нем согласие на вывод советского оружия с Кубы было обусловлено требованием вывоза «аналогичных средств из Турции». Это последнее послание Хрущёва перечеркивало предыдущее. Пытаясь найти выход из кризиса, Кеннеди решил отвечать на более раннее послание и игнорировать последнее.
В это время произошло событие, которое могло стать началом глобальной войны. Советская ракета, размещенная на Кубе, сбила американский самолет У-2. Поскольку четыре дня назад Кеннеди заявил, что в подобном случае по Кубе будет нанесен удар, объединенный комитет начальников штабов США стал настаивать на ударе, который бы предшествовал вторжению.
Скопление вооруженных сил двух супердержав возле Кубы создавало опасную ситуацию, которая в любой момент могла выйти из-под контроля. На конференции, состоявшейся в 2002 году и посвященной 40-летию карибского кризиса, вспоминался один из характерных эпизодов этой конфронтации. Эскадренный миноносец «Бил», находившийся вблизи побережья Кубы, стал сбрасывать глубинные бомбы на советскую подводную лодку Б-59. Три офицера этого подводного судна могли принять решение применить ядерное оружие, которое находилось на борту лодки. Хотя двое склонялись к этому решению, один из офицеров не согласился с ними. Комментируя эту историю, бывший министр обороны США Р. Макнамара заявил, что ядерное нападение на американский корабль могло бы вылиться в полномасштабный обмен ядерными ударами между двумя супердержавами. Другой участник конференции, бывший сотрудник ЦРУ Д. Бругиони, утверждал: «27 октября – день, который я никогда не забуду. Наша планета могла быть уничтожена».
* * *
«В ночь на 28 октября, – вспоминал Алексеев, – советским правительством без консультации с Фиделем Кастро было решено принять условия Кеннеди... Последнее письмо Председателя Совета Министров СССР Н.С. Хрущёва президенту США Дж. Кеннеди было передано открытым текстом по московскому радио. Позднее, во время визита Ф. Кастро в СССР в мае 1963 года, Хрущёв рассказывал, что такая поспешность была вызвана полученными из США достоверными данными о принятом американским военным командованием решении начать 29 или 30 октября бомбардировку советских ракетных установок и кубинских военных объектов с последующим вторжением на остров».
Посол Алексеев вспоминал: «В воскресенье 28 октября, около семи часов утра
мне в посольство позвонил президент республики Освальдо Дортикос и сказал, что радио сообщает о принятом в СССР решении вывести ракеты с Кубы. Помню, я ответил ему, что американское радио способно запустить любую утку и что из Москвы у меня нет никаких сведений на этот счет. Но когда Дортикос сказал, что речь идет о передаче московского радио, я почувствовал себя самым несчастным человеком на земле, представив к тому же и реакцию Фиделя. Да, Дортикос подтвердил, что Фидель был страшно разгневан этим сообщением и уехал совещаться с кубинскими военными начальниками. Меня же президент попросил немедленно проинформировать его, когда будет получено первое сообщение из Москвы. Через час или два я получил шифровку. На одной страничке текста сообщались мотивы этого срочного и не согласованного с кубинцами решения. Конечно же столь скупо изложенные доводы не могли удовлетворить руководителей республики. Я сам отвез телеграмму Дортикосу, втайне надеясь встретиться у него с Фиделем. Но встреча не состоялась ни тогда, ни в последующие три-четыре дня».
Хрущёв злился на неуступчивость Кастро. На заседании Президиума ЦК 16 ноября он говорил: «О позиции Кастро. Неразумная, крикливая. Нам наука. Подошли к развязке – или будем сотрудничать, или уводим своих людей». Таким образом, Хрущёв был готов пойти на разрыв с Кубой, хотя до этого он постоянно говорил, что ради нее он затеял мировой кризис.
Наконец, 20 ноября 1962 года переговоры завершились. Кеннеди объявил о снятии «карантина». Советское правительство объявило об отмене повышенной боевой готовности советских вооруженных сил. Кризис закончился.
Итоги кризиса были противоречивыми для советского правительства. С одной стороны, очевидно, что плохо продуманное и рискованное решение Хрущёва о размещении ракет на Кубе во многом спровоцировало развязывание кризиса, поставившего мир перед угрозой ядерной катастрофы. Следствием кризиса стало политическое поражение СССР, вынужденного отступить под американским диктатом. Ухудшились отношения советского правительства с руководством Кубы.
С другой стороны, в ходе кризиса СССР продемонстрировал большую озабоченность судьбами мира и готовность пойти на компромисс. Бертран Рассел писал: «С самого начала международного кризиса стало ясно, что советское правительство, а не правительство Соединенных Штатов считало сохранение человеческого рода более важным делом». Кроме того, впервые после начала своей революции Куба, постоянно подвергавшаяся угрозам со стороны США, получила гарантию, что на нее не будет совершено нападение. Наконец, вскоре начался вывод из Турции американских ракет, которые угрожали безопасности СССР.
Противоречивыми были итоги кризиса и для правительства Кеннеди. С одной стороны, оно выглядело победителем впервые после серии неудач и провалов американской политики в последние годы правления Эйзенхауэра и первых месяцев правления Кеннеди. Представление о том, что Кеннеди «заставил русских отступить» повлияло на итоги промежуточных выборов в конгресс, на которых демократы могли потерпеть поражение. В ходе выборов провалился ряд яростных критиков Кеннеди, отъявленных бёрчистов, баллотировавшихся в палату представителей от Техаса и Калифорнии. Потерпел поражение баллотировавшийся на пост губернатора Калифорнии Ричард Никсон, давний противник Кеннеди.
С другой стороны, в ходе кризиса стало ясно, что США были инициаторами агрессивных действий против Кубы. Они ввели блокаду против Острова Свободы и были готовы совершить нападение на него, что после размещения там советских ракет могло привести к мировой термоядерной войне. Весь мир увидел, что США не боятся такого развития событий. Слегка перефразируя слова Рассела, получалось, что правительство Соединенных Штатов не считало сохранение человеческого рода важным делом.
Октябрьские события 1962 года стали суровым уроком для всего человечества. Впервые мир подошел к опасной грани глобальной термоядерной войны. В то же время эти события показали, что даже в ходе такой острой конфронтации возобладали разумные силы и мир оказался спасен от уничтожения.
Юрий ЕМЕЛЬЯНОВ
