«...Так скучаю по России... что и сказать не могу. Хотелось бы всем сердцем опять жить на своем огороде... Никогда еще, бывая за границей, я не чувствовал такого голода по родине…
Я бы отдал сейчас все остающиеся мне жить часы, дни, годы и всю мою посмертную память, черт бы ее побрал, за наслаждение хоть несколько минут послушать прежний непринужденный разговор великой язычницы Марьи, жены лесника Егора на Троицком кордоне».
Недавно в средствах массовой информации отметили дату «философского парохода», на котором была выслана из Советской России группа интеллигентов. Однако это событие – как один из эпизодов российской истории – было подано легковесно, без фактического анализа и связи с современностью. Попытаемся объективно изложить причины и особенности прошедшей и происходящей эмиграции российской интеллигенции.
Людей интеллектуального труда можно разделить на две группы: на тех, кто непосредственно обслуживает народ, промышленность и сельское хозяйство (учителя, врачи, инженеры, агрономы, ученые естественно-технического профиля), и тех, кто обслуживает политическую верхушку страны (парламентарии, писатели, философы, артисты, журналисты, церковные деятели). Очевидно, что после смены политического строя в стране ее население, земля и народное хозяйство не исчезают, и поэтому первая группа интеллигенции остается вместе с народом, а вторая – за ненадобностью в ее услугах – должна уйти или перестроиться. Именно это и произошло в 20-х годах прошлого столетия: техническая интеллигенция, крупнейшие ученые-естествоиспытатели – такие как Ферсман, Карпинский, Павлов, Тимирязев, Зелинский, Чугаев, Курнаков, Чаплыгин, Жуковский, Скобельцын, Иоффе – остались в России со своим народом. Большая же часть «гуманитариев», активно поддерживавших царские, а потом капиталистические порядки, отступила вместе с белыми армиями, и понимая бесперспективность своей деятельности в новых условиях и не желая изменять своим принципам (за что их можно уважать) уехала из страны. Тем, кто по каким-то причинам не успел или не смог уехать, советское правительство предложило мирно покинуть советскую республику, чтобы продолжить свою деятельность на милом для них Западе («философский пароход»). Мало найдется в мировой истории примеров такого гуманного отношения к своим политическим противникам, как это решение.
Интересно поведение военных интеллигентов – офицеров и военных чиновников – в ходе и после окончания Гражданской войны. Отречение царя – под давлением либералов и капиталистов – освободило офицеров русской армии от присяги и заставило их решать, на чью сторону встать: на сторону народа, свергнувшего существовавший строй, или на сторону тех, кто хотел вернуть былое. (Однако какое былое – монархию! Но царский режим себя изжил, в военном отношении он оказался несостоятельным, против царя были все политические силы страны – от левых до правых, а сам царь, как верховный главнокомандующий, просто дезертировал во время войны со своего поста.) Или бороться за либерально-демократическое устройство страны, но именно после отречения царя и перехода власти к либералам страна распалась на 50 суверенных частей. И как при этом сохранить Великую Россию? Элита офицерского корпуса России (ее Генеральный штаб) поняла, что сделать это могут только большевики, и в Красную армию перешли на службу 185 генералов и адмиралов из Генштаба и еще сто генералов из строевых частей во главе с прославленным полководцем Брусиловым. Большинство младших и средних офицеров не обладало богатствами или привилегиями, но по своей профессии они были патриотами, и на их решение повлияло то, что в руководстве РСДРП было много лиц еврейской национальности, которые во главе с Троцким грезили мировой революцией и были готовы пожертвовать Россией для победы социализма во всем мире. Поэтому во время Октябрьской революции они не видели другого выхода, как встать на сторону белых во имя сохранения Великой России.
Победу красных в Гражданской войне решили три ленинских лозунга – мир народам, землю крестьянам, заводы рабочим, тогда как либералы призывали к войне до победного конца, а народ российский устал от бессмысленной войны, ведь на Россию никто не нападал, просто два двоюродных брата, царь Николай и кайзер Вильгельм, решили повоевать. Но если немцы это делали ради экономических интересов, то русских втянули в драку на стороне Англии и Франции, чтобы помочь соблюсти их интересы, обещая нам за это «Дырдынелы», как сказал солдат-окопник (артист Тёмин) в кинофильме «Ленин в Октябре». Понимая, что с восставшим народом им не справиться, белые призвали на помощь интервентов и «цивилизованные страны». Америка, Англия, Франция, Германия, Польша, Румыния, Греция, Турция, Япония вместе с шавками – украинскими, грузинскими и прибалтийскими националистами – послали свои войска на усмирение России. Зная нравы этих «союзников», было понятно, что они никуда не уйдут в случае победы, обкорнают Россию со всех сторон, и кончится она как великая держава. С начала иностранной интервенции Гражданская война стала национальной, отечественной, что сразу повлияло на настроение русского офицерства. (Этот процесс прекрасно описан Алексеем Толстым в романе «Хождение по мукам».) В итоге в ряды красных влилось более 50 тысяч офицеров царской армии, из среды которых вышло более половины начальников дивизий и 80% командующих армиями и фронтами в Красной армии. Эти профессионалы во многом способствовали созданию «непобедимой и легендарной», а итог Гражданской войны лучше всего подвел Врангель, покидая пределы России: победила Красная армия, но Белая идея, – Россия вновь стала Единой и Неделимой. В дальнейшем, видя прогресс в Советской России, начали возвращаться на родину или сотрудничать с советской властью и ее разведкой многие офицеры и генералы русской армии. Особенно усилились патриотические настроения у военных эмигрантов в годы Второй мировой войны. Достаточно сказать, что дом генерала Деникина в Париже был штаб-квартирой советской военной разведки, о чем даже помыслить не мог «сумрачный германский гений», но реализовали русские люди. Такая же трансформация произошла в среде гуманитариев: в Советскую Россию вернулись Толстой и Горький, труппа МХАТа, сенатор Шульгин и множество других достойных людей.
Будучи членом Американского физического общества и участвуя в проводимых им конференциях по ударным волнам, я часто общался в неофициальной обстановке с потомками русских эмигрантов. При всем различии политических взглядов они гордились успехами своего отечества и той ролью, которую стала играть Россия в мире, особенно в сталинский период. Не буду называть фамилии своих собеседников, чтобы не причинить им неприятности, но однажды у меня произошел такой диалог: «Сталин – это величайший русский царь, при нем Россия влияла на все пространство от Пекина до Берлина, когда еще это было в русской истории!» – «Ну что вы, какой царь! Он был глава Компартии». – «Нет, прежний глава Компартии призывал к поражению России в мировой войне, а этот в 45-м году сказал: 40 лет мы жили под позором Цусимы, а теперь расплатились с японцами! Это мог сказать только русский царь! А его тост за здоровье русского народа, его оценка русских? Политическая власть – дело переменное, а земля и нация – это константа. Русскую землю он собрал и весь мир заставил уважать русских, и за это мы многое ему простили».
Вторая волна эмиграции интеллигентов из нашей страны началась после перестройки, смены политического строя. Если первая эмиграция была нормальным явлением, имеющим исторические аналоги, то последняя, происшедшая и происходящая на наших глазах, безусловно, является аномальным событием, не имеющим прецедентов в мировой истории. «Гуманитарная» часть интеллигенции, обслуживавшая прежнюю политическую власть, никуда не уехала, она просто сменила убеждения, как перчатки. Мои иностранные коллеги часто спрашивали: как случилось, что руководитель Идеологического отдела ЦК КПСС Яковлев, который клеймил капитализм и воспевал коммунизм, повернулся на 180 градусов и стал клеймить коммунизм и прославлять капитализм? Как можно верить такому человеку? Но Яковлев не одинок – многие секретари обкомов, члены ЦК и Политбюро, секретари национальных Компартий стали президентами, премьер-министрами, председателями фондов, банков, корпораций, набивают карманы деньгами, присваивают общенародную собственность и передают ее своим родственникам. Произошедшее как минимум говорит о том, что кадровая политика КПСС была несовершенной, вместо выдвижения наверх людей наиболее достойных профессионально, политически, нравственно, она породила много флюгеров, которые, как сказал поэт, «перемену ветра вмиг почуяв, он парус переставил свой». В результате политическая верхушка, перекрасившись, осталась на плаву, а артистическая обслуга прежней власти с еще большим упоением стала служить новой, загребая огромные деньги, скупая квартиры, дома, землю по всему миру. На Западе считают, что перестройка была борьбой партийной номенклатуры с партмаксимумом.
А вот инженеры и ученые-естественники в массовом порядке, их число уже более миллиона, начали покидать Россию. Эти люди не могли заниматься своим делом у себя на родине и не видели никаких перспектив. Почему? Что касается прикладной науки, то тут все ясно – она не востребована нашей промышленностью, поэтому и нет заказов на развитие и совершенствование технологий. В результате более 800 отраслевых НИИ прекратили существование, даже такие как НИИГрафит – главный производитель качественного графита (включая ядерный), ГИРЕДМЕТ, Александровский институт синтетических кристаллов, ГИПХ и другие. Более 20 лет мы слышим, что частное предприятие более эффективно, чем государственное, для чего сравниваем эффективность советской и американской экономики, игнорируя при этом различие климатических условий двух стран (северная граница США лежит на уровне Киева, что вело в СССР к бóльшим затратам на производство пищи, одежды, на строительство жилых и производственных помещений, на их отопление). Учет этих обстоятельств («Экономические стратегии». № 2. 2007. С. 16) показал, что эффективность экономики в СССР была существенно выше, чем в США. Если в 1899–1913 годах Россия развивалась в семь раз медленнее США, то с 1918 по 1985-й СССР развивался в шесть раз быстрее несмотря на колоссальные разрушения в ходе Гражданской войны и гитлеровской агрессии. Поэтому влияние политического строя на экономику надо оценивать в пределах одной страны, но наши частники пока демонстрируют только умение уходить от налогов и воровать. Медведев утверждает, что приватизация предприятий спасает их от коррупции, так как руководитель частного предприятия сам у себя воровать не будет, а у государства – за милую душу и в огромных масштабах. Но это свидетельствует только о слабости правоохранительной системы в нашей стране!
Что касается фундаментальной науки, то положение здесь лучше, чем в прикладной, – несмотря на все наезды Академия наук работает, ведутся исследования в университетах страны, хотя их уровень непрерывно падает. Если с 1958 по 1985 год семь советских ученых получили Нобелевские премии по физике, то за следующие 27 лет – только два российских физика, и то за работы в советский период. Сейчас в центре внимания мировой науки находятся наноматериалы, изучение которых ведется огромными темпами. Если первый обзор по этим материалам появился в 1978 году и ссылался на пять статей, то через 30 лет аналогичный обзор базировался уже на 500 000 работ! Показательно распределение источников этого обзора по странам (%): США – 28, Китай – 23, Япония – 18, Европа – 15, Индия – 6, ЮВА – 5, Бразилия плюс Аргентина – 3, Россия (как и Сингапур) – 1%, тогда как в 1986 году доля советских работ в мировом материаловедении составляла 30%! Почему это произошло, почему наши ученые вместо исправления положения уезжают из страны?
Обычное объяснение: причина в низком финансировании, – недостаточно. Импульсом к эмиграции ученых, по моему мнению, послужил психологический шок от перестройки. Надо признать, что многие ученые приветствовали перестройку, так как уже в 70-х годах прошлого века стало ясно, что в сложившейся системе назрели проблемы, требующие принципиальных изменений. Социалистическая система могла спланировать, организовать и реализовать любой сложный научный или народнохозяйственный проект, если имелись соответствующие знания и ресурсы. Наилучшие примеры тому – послевоенное восстановление народного хозяйства, атомное оружие, космос. Разница во времени между открытиями и их реализацией еще в начале XX века измерялась десятками лет, и эти знания излагались в учебниках, справочниках, описаниях технологий, что позволяло планировать их применение. Если нужно построить БАМ, то точно известна длина пути, потребное количество рельсов, шпал, станций, водокачек. Все это можно учесть и затем выдать задание соответствующим предприятиям-изготовителям. Так действовала советская экономика до, во время и сразу после войны, опережая экономики капиталистических стран. Однако по мере ускорения научного прогресса задержка в реализации открытий стала сокращаться, что затруднило долговременное планирование, а частные предприятия могли быстрее реализовать результаты научно-технической революции, чем социалистические организации, работающие в условиях жесткого планирования. Капитализм получил второе дыхание, а мы стали отставать в развитии техники и технологий.
Как возникают открытия, кто является их автором, можно ли их предвидеть? На эти вопросы нет ответа. Открытие всегда неожиданно. Миллионы людей глядели, как кипит чайник, подпрыгивает его крышка, выпуская пар, падает и снова подпрыгивает, но только Уатт увидел в этом паровую машину. Знаменитый Герц много раз читал лекции о распространении электрических сигналов, нажимая с разной длительностью на контакты, но только один из слушателей – Морзе догадался перевести буквы алфавита на комбинацию точек и тире. Множество людей в зоопарках наблюдали за проделками обезьян, которые, сцепившись, создавали забавные геометрические фигуры, но только Кекуле увидел в одной из них шестиугольное строение бензола. Примеры можно продолжать, но всех творцов объединяет одно свойство – видеть, думать не как все, а по-иному, то есть авторы открытий – инакомыслящие! Для людей традиционного мышления инакомыслящие всегда являлись раздражителями, их не понимали, критиковали, даже преследовали. Это проявлялось и в науке – в критике генетики, квантовой химии, кибернетики, – и в искусстве, в отношении к рубленому стиху Маяковского, к картинам Пикассо, музыке Шостаковича.
Научно-техническая революция требовала изменения роли партии в жизни страны, чтобы перейти от руководства народным хозяйством к работе по развитию идеологии и нравственного здоровья народа, к поддержке науки и искусства. К сожалению, этого не произошло, партноменклатура работала по-старому, более того, она ополчилась на инакомыслящих, организовала глупейшую критику новых течений в науке, обществоведении, литературе, музыке и живописи. Ничего, кроме вреда стране и ее престижу, это не принесло. От перестройки ученые ожидали исправления ситуации, расцвета творчества, но вместо праздника получили похороны – полное отсутствие общественной поддержки науки, безудержное поклонение золотому тельцу в СМИ, на ТВ, в речах начальства. Деньги стали всем, уважения к знаниям никакого, а тут еще и нападки Церкви – уже подают в суды на учителей биологии (ведь мы произошли от Адама и Евы, при чем тут обезьяны?) и астрономии (весь мир сотворен за неделю, а они говорят, что свет от какой-то звезды идет миллионы лет). Церковь внедрилась в школу, там преподают Закон Божий под названием «Основы религиозной культуры», настала очередь вузов. В МИФИ памятник с надписью «Дорогу осилит идущий» снесли и воздвигли часовню, а в центре «Сколково» недавно обсуждали тему «Вечный двигатель: от научной фантастики к инновации века». Последнее означает, что закон сохранения энергии и другие законы термодинамики отменяются и мы на всех парах движемся к невежеству. Ученые знают, что наука и религия – антиподы, что заниматься научными исследованиями в таких условиях невозможно, и покидают страну…
Мы понимаем, что внедрение религии в общественную жизнь России – вынужденная мера. За 20 лет так и не нашли национальную идею, объединяющую весь народ, и тогда решили, что это сделает Церковь, ведь в ней все равны. Но когда выйдешь из церкви и нужно купить продукты, одежду, заплатить за жилье, а единственное градообразующее предприятие закрыто, работники уволены и лишены средств к существованию, – что может сделать Церковь? В последние годы непрерывно растет число церквей и священнослужителей, которые сеют доброе и вечное, чтобы повысить нравственность народа, но за это время многократно увеличилась преступность, наркомания, самоубийства, сексуальные преступления и распущенность. Это значит, что социальный фактор влияет на жизнь людей сильнее, чем религия, которая просто привела к еще одному расколу общества: на людей первого сорта – верующих, за оскорбления чувств которых полагается тюрьма, и атеистов – чувства которых можно оскорблять безнаказанно. И это в светском государстве!
Степан БАЦАНОВ, профессор
Проф. И.А. Ильин и кн. С.Е. Трубецкой. Рис. И. А. Матусевича,
сделанный на борту парохода, плывущего в Германию. 1922 г.