1
.jpg)
Освобождением Харькова 23 августа 1943 года завершилась Курская битва. Эта победа Красной Армии над фашистскими захватчиками ознаменовала коренной перелом в Великой Отечественной войне советского народа и во всей Второй мировой войне.
Но в конце августа Гитлер и значительная часть немецких генералов так еще не считали, полагая, что, во-первых, антигитлеровская коалиция вскоре развалится – не допустит Черчилль вступления советских войск в Европу точно так же, как западные державы пять лет назад не позволили СССР защитить Чехословакию от агрессии, а мир – от войны. А во-вторых, в германских штабах знали, насколько РККА измотана пятьюдесятью днями и ночами жесточайшего сражения. Красная армия потеряла в нем четверть миллиона человек убитыми, более полумиллиона ранеными, более шести тысяч танков и САУ, более пяти тысяч орудий и минометов, более полутора тысяч самолетов! «Русским понадобится не менее трех месяцев для восстановления боеспособности армии», «скорее Днепр потечет обратно, нежели русские преодолеют его – эту мощную водную преграду в 700–900 метров ширины, правый берег которой представляет цепь непрерывных дотов, природную неприступную крепость», – сказал Гитлер 11 августа. Конфигурация фронта действительно оказалась выгодной для немцев – на Днепре можно было создать мощную оборонительную систему даже не за три, а за два месяца. Германские фортификаторы получили колоссальные силы и средства для решения этой задачи к сроку, установленному фюрером к ноябрю.
Верховный главнокомандующий (маршал И.В. Сталин) и Генеральный штаб (маршал А.М. Василевский) понимали, что ускорение начала операции по форсированию Днепра приведет к значительным потерям. Но они понимали и то, что если противник успеет создать «неприступный Восточный вал», они окажутся кратно большими, да и сроки окончания войны могут отодвинуться. И Курская битва практически без паузы перешла в борьбу за освобождение Левобережной Украины и выход наших войск к Днепру.
Уже 22 сентября на его правом берегу недалеко от Чернобыля был создан первый плацдарм. К 30 сентября в наших руках их было уже 23.
Немцы контратаковали, авиация и артиллерия наносили непрерывные удары по плацдармам и переправам. Наши войска несли тяжелый урон в живой силе и технике, на правый берег было трудно доставлять боеприпасы и продовольствие, вывозить оттуда раненых. Не меньшие потери понесли и гитлеровцы – в ходе боев на Днепре уничтожено более четырехсот тысяч немецких солдат и офицеров, более миллиона ранено.
Операция, начавшаяся 26 августа, закончилась 23 декабря 1943 года нашей полной победой. Противник отступил по всему фронту, стало ясно, что окончательное освобождение Украины и Восточной Европы от фашизма – дело ближайшего будущего. Наши граждане с 22 июня 1941 года, первого дня войны, верили в победу, но после форсирования Днепра эта вера стала твердым убеждением.
***
Не знаю, сколько именно томичей участвовало в боях за Днепр, но один убедительный штрих приведу. За героизм и мужество, проявленные при форсировании Днепра, звание Героя Советского Союза присвоено 2438 воинам. Судьба 62 из них – каждого сорокового! – так или иначе связана с Томском. Горжусь тем, что знал некоторых из них, что в военном училище учился тактике и военной педагогике у полковника Виктора Цивчинского, в педагогическом институте помогал в подготовке дипломной работы лейтенанту Илье Лимонову, написал книгу о нашем бывшем студенте, старшем лейтенанте Александре Калашникове, переписывался с рядовым Федором Шакшуевым. Какие это были замечательные люди, как нам надо беречь память о них!
Но не меньше горд и счастлив оттого, что в начале 1980 года познакомился, а потом и подружился с томичами – участниками форсирования Днепра. Разница в возрасте у нас небольшая, убеждения близкие, воспитание советское – мне всегда с ними легко и интересно было. Мы встречались в Томске и Асино. Помню, как много их, бывших курсантов Асиновского пехотного училища, участвовало в первой встрече. Ох, как же их мало осталось сегодня!
Более тридцати лет отстаиваю правду о нашей армии, о минувшей войне, правду горькую и гордую. Эти люди помогали и помогают мне в борьбе с фальсификацией истории. Они помогали мне в поисках материалов, в подготовке публикаций, рассказывали о деталях и подробностях, обращали внимание на малоизвестные факты.
История битвы за Днепр отражена в науке и искусстве неплохо. Вот несколько примеров из их рассказов.
***
Никогда не задумывался, что форсирование Днепра в 1943 году было в нашей истории не первым. В крепости Переволочна летом 1709 года укрылись остатки разбитой 27 июня под Полтавой шведской армии. И уже 30 июня А. Меншиков, захватив здесь четырнадцать тысяч пленных, знамена и пушки, форсировал Днепр, догоняя две тысячи уцелевших шведов во главе с Карлом XII. Ветераны рассказали мне о том, как этот факт использовали при подготовке наступления многие наши командиры и политработники. Позднее я прочитал в «Записках командующего фронтом» маршала И. Конева о его разговоре с начальником инженерных войск Красной армии генералом (будущим маршалом инженерных войск) М. Воробьёвым: «Когда Карл XII вместе с Мазепой бежали после разгрома под Полтавой где они переправлялись через Днепр?» Воробьев ответил: «У Переволочной, что севернее Днепропетровска». Я поблагодарил
его за справку. Это место как раз находилось в полосе нашего фронта».
Вот такое совпадение. Кстати, Полтава не так уж далека от Орла и Белгорода. Конечно, король Карл XII – не фельдмаршал Манштейн, а князь Меншиков, «счастья баловень безродный», – не маршал Конев, да и войны эти разные, но огромное значение обеих побед для России сопоставимо.
***
Перед войной любой мальчишка знал имя парторга 118-го стрелкового полка Героя Советского Союза (его золотая Звезда имела порядковый номер 93) лейтенанта Ивана Никоновича Мошляка. Он, несмотря на ранение, заменил в бою у озера Хасан командира батальона и водрузил полковое знамя на освобожденную от японцев высоту Заозёрную. Алтайский крестьянин, он с 19 лет служил в РККА, получил под Хасаном еще одно ранение, долго лечился, поступил в Академию имени М.В. Фрунзе, во главе полка участвовал в параде на Красной площади 7 ноября 1941 года. Весной 1943-го он принял 62-ю гвардейскую дивизию, потерявшую в боях под Харьковом комдива генерал-майора Г.М. Зайцева, захваченного раненым в плен. Георгий Михайлович, участник Первой мировой и Гражданской войн, выпускник Академии Генерального штаба, в начале мая 1945 года был освобожден американцами, вскоре восстановлен в рядах Советской Армии, награжден орденом Ленина, третьим орденом Красного Знамени (первый он заслужил в Гражданской войне, второй – под Сталинградом) и получил, заслуженный еще в 1943 году, только что учрежденный тогда орден Суворова 2-й степени. Те, кто понимает смысл слов «борьба с фальсификацией истории», догадываются, для чего приведены эти подробности.
В состав дивизии генерал-майора И.Н. Мошляка вошло более тысячи 17–19 летних мальчишек, срочно отправленных на Курскую дугу из Асиновского училища. Но в бой дивизию не ввели – командование готовило резервы именно для форсирования Днепра. Стоит подчеркнуть уровень стратегического мышления наших военачальников: умение создать резервы, подготовить их, вовремя ввести в бой – частичка высшего военного мастерства!
И надо послушать, с какой гордостью ветераны и сегодня говорят о своем комдиве! А я добавлю, что и командир полка полковник Григорий Антонов, и командир корпуса генерал-лейтенант Николай Гаген, и командующий армией генерал-лейтенант Михаил Шарохин, не говоря уж о командующем фронтом маршале Иване Степановиче Коневе, были участниками Первой мировой и Гражданской войн (кроме Антонова, в день начала Первой мировой ему было 14 лет). Все они имели высшее военное образование. Видимо, к Степному
(2-му Украинскому) фронту известное утверждение об уничтожении накануне войны едва ли не всех опытных и образованных военных не относится. Биографий старших и высших офицеров других фронтов я не изучал, но они тоже неплохо громили образованных генералов вермахта.
***
– Мы переправились ночью, под непрерывным обстрелом, кто на чем – на плотах, на крестьянских лодках. Еще на переправе потеряли половину роты. Окапывались почти в воде, холодно, но противник на берег не пускает. Встретил тут нас партизан украинский, показал путь по заболоченному участку, выскочили на берег. Держались против контратак с танками, но не отошли…
Помнят ли сегодня на Украине, что в битве за Днепр участвовало более семнадцати тысяч украинских партизан?
62-я гвардейская была первой из переправившихся на правый берег дивизий 2-го Украинского фронта. Первой она была и в дальнейшем наступлении на Кривой Рог. Манштейн доложил тогда Гитлеру об угрозе окружения его войск, и соответствующие меры противник принял.
– Прижали они нас тогда здорово. Нам потом говорили, что две дивизии перебросили из Франции, да еще танки от Роммеля из Африки, их даже перекрасить не успели. Не дождались на западе наших союзничков. А на танках и самоходках написали по-русски: «За Сталинград!»
Ветераны рассказывали, как немцы окружили дивизию, как эсэсовцы ножами перерезали всех раненых, медсестер и врачей полевого госпиталя, как офицеры и охрана штаба, жертвуя собой, прикрывали взлетавший ПО-2 с раненым комдивом и спасенным знаменем дивизии, как шла через Кривой Рог колонна пленных, среди которых не было ни одного солдата без многочисленных ран, как потерявшие сознание падали и уже никогда не поднимались – сзади шли гитлеровцы с автоматами.
***
Война есть война, она не может состоять из одних побед. И солдаты с горечью вспоминают, что когда 62-я дивизия была полностью раздавлена превосходящими силами противника, командование фронта смогло обеспечить эвакуацию лишь немногих. Эвакуировали комдива, во второй раз в истории дивизии спасли ее знамя (первый раз его вынесли из окружения под Харьковом), что позволило восстановить соединение. Под этим знаменем и под командованием генерала И. Мошляка 62-я гвардейская Звенигородско-Будапештская Краснознаменная орденов Суворова 2-й степени и Богдана Хмельницкого 2-й степени стрелковая дивизия завершила свой путь в Вене. Но тем, кто после Днепра пережил ужасы гитлеровских концлагерей, вспоминать октябрь 1943-го нелегко.
Они не слишком добрыми словами вспоминают «союзничков», и вопроса о том, кому принадлежит главная роль в разгроме фашизма, для них не существует. Они знают: она принадлежит им, советским воинам, нашей стране, нашему народу. Но, когда кто-то начинает рассуждать о грандиозном вкладе иных стран в нашу общую победу, я вспоминаю близкий мне штрих.
В 1945 году выдали нам, курсантам, шинели из ярко-зеленого английского сукна. Прекрасное сукно, правда, не вполне соответствующее климату Сибири, очень уж тонкое. Не знаю, насколько это верно, но говорили, что это личный подарок короля Великобритании Георга VI, сделанный Красной Армии еще в начале 1943 года. Спасибо! Наверное, подарок был солидным по объему.
– Нам еще в училище выдали новые шинели из английского сукна. Когда началось форсирование, их много было, наших асиновцев, куда ни глянь – зеленые шинели. А на второй день – серые есть, а зеленых почти не видно.
Зеленая английская шинель – погибший сибирский паренек… Да, было и сукно, и тушенка, и лярд, и даже взрывчатые вещества, алюминий, плохие танки, хорошие самолеты, прекрасные «Студебеккеры», «Доджи» и «Виллисы». Спасибо! Ученые спорят о проценте помощи Советскому Союзу со стороны союзников. Мне это неинтересно, ибо никакими процентами, долларами или фунтами не оценить кровь, пролитую сибиряками, да и не только ими.
***
Мои здравствующие сегодня томские друзья звания Героя Советского Союза не удостоены. Солдатские «За отвагу», «За боевые заслуги», «Слава», иногда «звездочка» – орден Красной Звезды. Но они настоящие Герои! И все, что вы здесь прочитали, написано для того, чтобы в дни 70-летия великого подвига еще раз поблагодарить их за мужество, верность Родине и присяге, чтобы пожелать им здоровья, внимания друзей и властей, счастья их родным и близким.
А награды… В одной из наших песен есть строчка: «Солдат в атаку шел не за наградой…»
…В 1945 году маршалу Г.К. Жукову представляли оркестр, который должен был участвовать в параде войск союзников в Берлине. Музыканты стояли в строю не по ранжиру, а по оркестровым правилам. На правом фланге – трубач, от него, служившего позднее в училищном оркестре, я и услышал эту историю. «Почему без наград?» – «Не награждался, товарищ маршал». – «С какого времени на фронте?» – «С июля 1941-го». – «Дать Красную Звезду!» Полководец, конечно, прав. Да, какого-то отдельного подвига этот солдат не совершал. Но он в числе миллионов совершил тот подвиг, который мы называем Победой.
Сегодня в Томске осталось четыре курсанта Асиновского училища в составе 62-й гвардейской, форсировавших Днепр 70 лет назад. Они уже на пенсии, стоит назвать их мирные должности, ибо именно они, фронтовики, подняли нашу державу. Александр Алтунин, главный инженер трамвайно-троллейбусного управления. Порфирий Глазырин, директор совхоза. Геннадий Моисеев, заместитель заведующего областного отдела народного образования. Иван Чучалин, ректор политехнического института. Еще несколько гвардейцев-асиновцев из 62-й дивизии живут в области. Всех – меньше десяти, а летом 1943-го было более тысячи. Они поддерживают друг друга, уговорились звонить по телефону хотя бы раз в полгода. Но им уже по 88!
– Ты знаешь, Саша, полгода для меня нынче многовато. Мало ли что… Звони почаще, а то не застанешь…
Дорогие вы мои! Ну, доживите, пожалуйста, хотя бы до 70-летия Победы! До 100-летия Октябрьской революции! До собственного столетия! Нам без вас будет тяжко…
Лев ПИЧУРИН
г. Томск
Накануне форсирования Днепра. Справа налево: представитель Ставки ВГК Г.К. Жуков, командующий войсками Степного фронта И.С. Конев и командующий 53-й армией И.М. Манагаров. Сентябрь 1943 г.
